Проклятие зеленоглазое, или Тьма ее побери!

Княжина Елена

Даже секунды не потратила на попытку переубедить ноги, чтобы те повели меня… ну, скажем, на завтрак. Или в библиотеку. Да хоть на полигон! Знала, что дело гиблое. И спустя некоторое время оказалась перед заветной дверью варховой палаты.

Даннтиэль нашелся у окна с чашкой кофе. Он уже был переодет в свою привычную черно-золотую одежду с эмблемами в самых неожиданных местах. И загар как будто вернулся на место.

– Мисс Ламберт, – задумчивое лицо хитанца тронула улыбка, и мне показалось, что он по-настоящему рад меня видеть. –

А я уж было решил, что вы начнете меня избегать. Собирался отправиться на поиски, как только допью кофе и получу официальную выписку.

– Я подумывала об этом, – призналась без увиливаний.

Правда подумывала на рассвете, проснувшись с кружащейся головой. Та всю ночь не останавливала вращение.

– Хорошо, что передумали.

– Я вчера, когда… когда ушла отсюда, – потерла щеки, уговаривая их не краснеть, – виделась с профессором Мюблиумом. Он говорил что-то странное, может, хоть вы поймете.

– Что именно? – Даннтиэль поставил чашку и сделал два шага ко мне. – Я наведывался к нему не раз, но Финиус все время спал или неразборчиво бредил в постели.

– Вчера он ходил по палате! Сам. И пытался вспомнить слова, – призналась ему, присаживаясь на кресло у небольшого кофейного столика.

Палата Рэдхэйвену досталась просторная, чистая, но вчера мне запомнилась только кушетка. И потолок. И сползающая с Даннтиэля простыня.

– Какие слова, Эйвелин?

– Что-то про открытый блеск и каких-то Нию, Иру и Яру, которые вдруг нашлись и теперь вкусно пахнут. Но, может быть, пахли и не они, – я развела руками. – Там еще чайничек был. С травками.

– Ир-Нийяра? – лицо Рэдхэйвена заметно побледнело, и загар снова сбежал. Какой непостоянный, ей Варху!

– Точно! Она самая. Что за очередное исчадие Тьмы? – наморщила нос, вспоминая морок Кхи-Гарда. У них у всех имена – язык сломишь. – И чем она пахнет?

Данн задумался и молчал не меньше минуты, изучая пальцы на своих босых ногах. Обуться он не успел, ботинки стояли у кровати. Затем решительно взлохматил волосы и сурово сдвинул брови.

– Страшное создание, – прохрипел голосом, внушающим трепет. – Не позавидуешь тому, кто повстречал Ир-Нийяру. Может остаться без рассудка. Ты уверена, что речь шла о ней?

– Ну… если вы знаете еще какую-нибудь Иру или Яру… – я неуверенно пожала плечами. – Словом, профессор сказал, что она нашлась. Хотя сначала потерялась. И что-то закрыто. Точнее, открыто. Я, видит Варх, и сама уже запуталась, – тараторила бесперебойно. – И еще… что-то блестит. А кто-то завидует и тоже такое хочет.

– Это плохо. Но хорошо, – он потер широкую бровь. – И все равно плохо.

Выглядел Данн странно. То ухмылялся, то хмурился. То снова расцветал в глупой улыбке, как мальчишка, попавший в безобидную, дружескую ловушку.

– Так плохо или хорошо? – я встала, подошла и развернула его лицо к себе.

Как любой теоретик, я люблю загадки. Но в последнее время их перебор даже для меня.

–

Я не планировал такого, Эйвелин, – признался он Варх знает в чем. – Не желал этого. Поверь.

– Ясно, – покивала обреченно.

А я уж было решила, что его вылечили и вот-вот выпишут.

– Хоть и понимал, что это неизбежно… Как ни убегай, рано или поздно оно тебя настигнет… в самый неожиданный момент, – он обреченно бухнулся в кресло, которое недавно занимала я.

– Похоже, Мюблиум заразен, – приложила ладонь к его лбу.

– И я снова смотрел куда угодно, но только не туда. Эйвелин… – поглядел в мое лицо с искренним ужасом. Но потом снова улыбнулся.

Ау-у-у… Дежурные…

– Давайте я за Граймсом схожу?

– Ты в еще большей опасности, чем я предполагал, – он резко встал и пошел за ботинками. – А из меня сейчас очень паршивый защитник. Сначала отвезу тебя в безопасное место, потому буду разбираться с…

– Да о чем вы вообще?!

– Трещины в твоем барьере и проклятые двери связаны, – он говорил сухо, отрывисто, продолжая о чем-то размышлять. – И Тьму в твое чистое непорочное тело пригласили неслучайно. Мы улетаем сегодня же, Эйвелин. Сколько времени тебе нужно на сборы?

– Вы бредите? – закашлялась от неожиданности. – Вы на ногах еле стоите. Да любое проклятие вас добьет! Граймс обещал вас еще неделю тут продержать.

– Не удержит, – с угрозой прошипел Даннтиэль, темнея лицом. Требовательно подтолкнул меня к двери. – Иди в комнату и собирайся, Эйвелин. Или я соберу тебя сам.

Он вышел из палаты вместе со мной, явно планируя проконтролировать процесс лично. Это была плохая затея: чемоданы паковать я не собиралась. Хотя бы пока он мне все подробно не объяснит. Я же не вещь какая, чтобы меня дарить, продавать, присваивать, ломать, когда вздумается, перетаскивать с места на место!..

В воздушной галерее, ведущей в мое крыло, Данн резко остановился и напряженно расправил плечи. Будто к драке готовился. Схватил за локоть и, порывисто обернувшись, завел меня себе за спину.

– Даннтиэль, милый… – с конца коридора гулко донесся голос. Женский и мне не знакомый. – И когда ты собирался познакомить меня со своей невестой?

– Дай-ка подумать! Примерно… никогда, – бросил Рэдхэйвен, не двигаясь с места. И заставляя леди подойти саму.

Чем ближе она подходила, тем заметнее становилось, насколько недобрым огнем пылают ее светлые, медовые глаза.

Отчего-то незнакомка вызвала во мне прилив ужаса пополам с трепетом. Хотя черты она имела миловидные, безобидные вполне: крупные золотистые кудри, ямочки на обеих щеках, здоровый румянец… Про таких говорят «неопределенного возраста»: с одинаковым успехом ей могло быть и двадцать три, и тридцать пять, и все сорок.

Даннтиэль продолжал собственнически отгораживать меня от нее, и из-за широкого плеча я больше ничего рассмотреть не смогла.

– Так ты нас не представишь? – изумилась дама.