Проклятие
Шрифт:
Поэтому она отодвинула стул и встала. Выходя из зала, она не глядела на Агату, но слышала позади себя ее шаги.
Серильда прошла в комнату для игр и остановилась, скрестив руки на груди.
– Если он спросит, о чем мы говорили, – начала Агата, – у меня не будет другого выхода, кроме как рассказать все.
– Я знаю, – Серильда. – Но, помнится, ты уже предавала нас по доброй воле и без всякого принуждения.
На лице Агаты не отразились ни муки совести, ни вина, как можно было бы ожидать. Наоборот, она казалась
– Он действительно принц?
Серильда непонимающе моргнула.
– Что?
– Дух-буян. Он принц Адальхейда?
– Ах, вот ты о чем. Да. Он принц.
Агата подошла к окну, выходившему во двор.
– А что еще вы знаете о королевской семье?
– Ты вроде собиралась просить прощения за предательство.
Ноздри Агаты раздувались.
– Я еще не решила, сожалею о нем или нет.
Серильда всплеснула руками.
– Ах вот как! Понятно. Благодарю, что спасла меня от неприятной беседы с моим супругом, но я, пожалуй…
– Пожалуйста, – перебила ее Агата. – Я ничего не помню. Я узнаю некоторых слуг, да, но короля с королевой? Принца? Я не могу их вспомнить. Совсем. Прошу, расскажите мне, кого я подвела, когда пришли темные. Я имею право знать.
– Зачем тебе это? Ты не можешь изменить того, что уже произошло. Ты только зря себя мучаешь.
Женщина-призрак покачала головой.
– Разве можно искупить вину, если не знаешь, перед кем виноват и в чем?
Серильда застонала.
– И это единственное, что тебя волнует? А ты не чувствуешь себя виноватой передо мной? Ведь ты меня обманула. Из-за тебя Злат теперь прядет и прядет золотую пряжу, так что ею можно переловить всех зверей в Ясеневом лесу. Как насчет вины за то, что ты дала мне ложную надежду, что дети, которых я люблю, могут обрести покой?
Когда Агата снова заговорила, ее голос звучал слабо.
– Я бы хотела, чтобы им подарили покой. Всем духам, которых собирает Охота. Я желаю им всем покоя. Вот почему я вас предала.
Серильда плюхнулась на диван.
– Ты же не думаешь, что он вот так сразу освободит их всех только потому, что ты его об этом попросила?
– Я не доверяю Эрлкингу, о нет. Но… он никогда, ни разу не предлагал такого раньше. И если есть хоть малейший шанс, что он сказал правду, я просто обязана была за него ухватиться. И я сделала бы это снова. На одной чаше вы и дух-буян, на другой – все призраки Адальхейда. – Агата дернула головой, от этого движения на ее шарфе проступило новое пятнышко крови. – Если бы я вернулась в прошлое, то поступила бы так же, моя королева.
– Не называй меня так.
– Тогда расскажи мне о настоящей королеве.
Серильда потерла висок, взвешивая все за и против. Эта странная женщина уже однажды предала ее и Злата. Стоит ли рисковать? Ведь она может сразу побежать с докладом к Эрлкингу. С другой стороны, король
– Я очень мало знаю о королевской семье. Все воспоминания о них были стерты из людской памяти. Сведения об их предках утеряны. Я знаю только, что, когда ты жила в Адальхейде, там правили король и королева, принц и принцесса. Принц – это Злат. Принцессу забрала Дикая Охота, а он поскакал за ними в погоню и убил Перхту, или… по крайней мере… помог Велосу вернуть ее обратно в Ферлорен. Эрлкинг разозлился и напал на Адальхейд, чтобы отомстить за смерть возлюбленной. Вот и все, что мне известно.
Агата снова отвернулась к окну.
– Что касается Злата, – продолжила Серильда, когда тишина стала невыносимой, – хоть по нему и не скажешь, но он здорово владеет мечом, пускай и не помнит, как его этому учили. И, раз уж тогда он пустил стрелу в сердце Перхты, то, наверное, и лучником был неплохим. – Поколебавшись, она заключила: – Вполне возможно, что это ты обучила его искусству боя.
Агата опустила голову.
– Да, – тихо сказала она. – Думаю, что так и было.
Впервые за весь разговор Серильда почувствовала укол сочувствия. Она поднялась на ноги.
– Я знаю, Злата мучает та же боль, что и тебя. Он считает себя виноватым в том, что произошло в Адальхейде. Думает, что, когда пришли темные, ему следовало остаться в замке и защитить всех, кто был в нем. Но Злат на самом деле не виноват. И ты тоже.
Агата невесело рассмеялась.
– А сами-то вы? Вините себя в смерти этих пятерых ребятишек, но ведь это Эрлкинг похитил их и позволил своим чудовищам их убить.
– Они умерли из-за моего вранья. Ты хоть представляешь себе, каково это – быть проклятой богом выдумок? Как бы ты себя чувствовала, если бы любое твое слово было угрозой для всех, кого ты любишь?
Серильда уперла руки в бока и внезапно осознала, что вся дрожит.
– В отличие от вас со Златом я на самом деле виновата во многом из того, что произошло. И вот я здесь. Я стала Ольховой Королевой. – Она покачала головой. – Но почему-то до сих пор бессильна помочь хоть кому-то.
– Бессильна? – переспросила Агата. – Я видела, как вы разговариваете с Его Мрачностью. Вы настойчивы, бесстрашны и…
– И из-за меня все умрут. – Плечи Серильды поникли. – Некоторые уже умерли.
– Послушайте меня. – Агата шагнула к ней. – Разве вы однажды не рассказали историю, которая проделала дыру в самой ткани завесы?
Серильда наморщила лоб, вспоминая день, когда она отправилась в Адальхейд. Тогда она знала, что четверо ее любимых детей уже мертвы, но была полна решимости спасти хотя бы Гердрут.