Проклятие
Шрифт:
– Дыра существовала и до меня. Моя история только… открыла мне эту тайну.
– Вам? И только вам одной? У вас в самом деле есть сила.
Серильда помотала головой.
– Нет, это… очередная хитрость. Очередная ловушка. Еще одно проклятие, как по мне.
Хотя, если на то пошло, она не была уверена в этом до конца. Разве она изменила бы что-то в том дне? Разве отказалась бы от мысли встретиться с Эрлкингом и потребовать, чтобы он отпустил Гердрут? Даже если в конце концов из этого ничего не вышло… Серильда не думала, что поступила бы иначе.
Потому
Жалкая, отчаянная надежда. Надежда, что она сможет как-нибудь отвоевать свободу для детей. Для Злата. Для себя и своего будущего ребенка.
Как-нибудь.
Ей казалось, она слышит, как Эрлкинг смеется над ней. Жалкая, глупая смертная.
– Госпожа Серильда, – сказала Агата, – я не хочу быть вам врагом. Мы с вами боремся за одно и то же. За свободу для невинных душ, оказавшихся в ловушке у темных… отчасти из-за того, что мы их подвели.
Серильда проглотила ком в горле.
– Он их не отпустит, Агата. Он не станет делать ничего, что не приносит ему удовольствия или пользы. Уж ты-то должна знать.
– Вы правы. И все же в глубине души я чувствую, что на этот раз он сказал правду. На Скорбную Луну он освободит их души. Их всех.
Серильда не знала, можно ли доверять Агате, но если оружейница и лгала, то так убедительно, будто и ее тоже благословил Вирдит.
– Даже если он правда сделает это, – спросила Серильда, разводя руками, – какую цену он потребует? Уверяю тебя, какую бы сделку он с тобой ни заключил… он твердо намерен выйти из нее победителем.
Глава 32
Обычно Серильда предпочитала проводить день своего рождения в одиночестве. Этот день был так близко к Скорбной Луне – годовщине исчезновения ее матери, – что нес с собой печаль, которой Серильда и предавалась. К чему притворяться, будто ей не грустно оттого, что она росла без мамы? Серильда не переставала горевать о ней все эти годы.
Раньше, когда она была маленькой, отец изо всех сил старался отвлечь и развеселить дочку в этот день. Он возил Серильду на праздники урожая в Мондбрюк, устраивал многочасовые рыбалки на речном берегу и пикники на природе – в любую погоду, и даже если на мельнице было полно работы.
А Серильде на самом деле хотелось только одного: посидеть часок-другой под ореховым деревом, которое посадила ее мама, вспоминая ее и жалея себя.
Зато теперь она отдала бы что угодно, лишь бы еще раз отправиться на пикник с папой.
Всю ночь накануне она сетовала, что дети, собирая в Адальхейде вещи, не догадались прихватить с собой книгу сказок, подаренную Лейной. Сейчас Серильда отчаянно нуждалась в истории, которая унесла бы ее отсюда далеко-далеко. Поэтому она решила снова отправиться на поиски библиотеки, хоть это и означало, что придется пройти через лунную ротонду.
На этот раз Серильда встретила по пути множество призраков и темных. Все они усердно работали – рубили упрямые лианы и ведрами вытаскивали из пещеры щебень и грязь. Она увидела фонари,
Она поспешила мимо, ни с кем не разговаривая и держась как можно дальше от входа в пещеру.
После этого Серильда без происшествий нашла библиотеку, и она превзошла все ее мечтания. Бесконечные полки едва не трещали под весом книг в кожаных переплетах с золотым тиснением – текст на их страницах был написан и украшен вручную. Многие тома были настолько древними, что пересохшие страницы рассыпались в руках. Здесь имелись и свитки, и рыхлые пергаменты, и рулоны древних карт, нарисованных на натянутых шкурах животных. Гримуары и бестиарии, книги по алхимии, математике и астрономии.
Побегав несколько часов вверх и вниз по шатким лесенкам, Серильда подобрала целую стопу книг, названия которых ей понравились. Там были сказки, легенды и мифы, а еще захватывающий научный труд о том, как образы древних богов постепенно менялись в воображении художников разных времен. Серильда попросила, чтобы ей поставили мягкое кресло у окна, из которого видна была ольха. Листья на дереве оставались сочно-зелеными, хотя лес за окном уже окрасился золотом и багрянцем. С каждым днем ольха выглядела все здоровее, хотя весенние цветы в ее тени начали бледнеть и увядать. Серильда как раз закончила читать сказку из далекого Исбрена о девушке, полюбившей белого медведя, когда в коридоре раздались шаги. Она закрыла книгу, и тут же в дверях появилась стройная фигура Эрлкинга.
– А вот и моя пропавшая супруга, – заговорил он. – Увлечена книгой. Я должен был догадаться.
– Вы меня искали? – спросила Серильда, ставя книгу на полку, с которой ее взяла.
– Я только что побывал у духа-буяна. – Войдя в библиотеку, король осматривал книжные полки, словно давно забытых друзей. – И подумал, что тебе может быть интересно узнать, что у меня наконец-то есть то, что мне нужно.
Серильда дернула плечом.
– Вы уже поймали грифона. Единорога. Татцельвурма. Чего еще желать?
Эрлкинг рассмеялся.
– Целого мира, любовь моя.
Она мрачно покосилась на него.
– Никто не должен обладать целым миром. Даже вы.
– К чему ограничивать свое воображение? – ответил он, ухмыляясь.
Серильда надеялась, что Эрлкинг уйдет, но вместо этого он устроился в кресле и, вытянув ноги в сапогах, положил их на специальную скамеечку.
Что-то в его настроении насторожило Серильду. С момента прибытия в Грейвенстоун Эрлкинг часто казался опечаленным. Серильда не знала, что об этом думать. Вспоминал ли он Перхту, мечтал ли о времени, когда снова будет с ней вместе? Или просто в самом этом замке было что-то такое, что тяготило любого, высасывая радость?