Проклятые доспехи
Шрифт:
Шолли-Стром серьёзно кивнул.
— Что ж, значит, отряд разделяется, — подвёл итог Орманар. — А с кем отправишься ты, Риния?
Девушка взглянула на Сенегарда. Тот улыбнулся.
— С вами, — сказала Риния. — Никогда не была в Янакато.
Хемила, Кафангер и Холигард уехали через день. С ними отправились Айвонир и Драфтер. Маг вёз с собой несколько тюков, три из которых были забиты волшебными снадобьями, препаратами и инструментами.
— Люблю, чтобы всё было под рукой, — объяснил он, похлопывая рукой по одному из мешков.
Драфтер выглядел
Расставались на подъёмном мосту перед воротами замка. Прощание вышло прохладным: Хемила не могла смириться с тем, что большая часть отряда отправляется по своим делам, предоставляя ей самой добираться до Земли Волка и противостоять каргаданскому колдуну или колдунам — в зависимости от того, сколько магов управляли зомби.
— Если бы у меня была хоть малейшая надежда на то, что от моей лавки ещё что-то осталось, — сказал девушке Орманар, подходя попрощаться, — я бы поехал с тобой.
Хемила молча кивнула. Она старалась не смотреть на Сенегарда, который уже простился с ней и теперь стоял в стороне, глядя себе под ноги.
— Удачи вам всем! — крикнула Хемила, трогая поводья. — Надеюсь, мы ещё увидимся.
— Конечно, — отозвалась Риния, помахав ей рукой. — Мы обязательно присоединимся к вам позже. Правда, не знаю, насколько, — пробормотала она едва слышно.
На прощание Айвонир вручил Сенегарду, Шолли-Строму, Орманару и Ринии волшебные амулеты.
— Они отведут глаза вашим врагам, — сказал он, — стрелы и мечи не найдут ваши сердца, но помните, что от ранений эти штуки не уберегут. Так что не рискуйте понапрасну.
— Постараемся, — ответил эльф с поклоном. — И спасибо.
— Не за что, — маг небрежно махнул рукой. — У меня просто оказались лишние, — он хитро подмигнул. — А вам они могут пригодиться.
Сенегард, Шолли-Стром, Орманар и Риния стояли перед воротами Архольда, пока Хемила, Айвонир, Кафангер и Холигард не скрылись за деревьями. Тогда они повернулись и пошли в замок, расстроенные, но полные решимости двигаться дальше на восток, к хребту Ами-Цишгун, где, по легенде, были спрятаны Проклятые Доспехи горных эльфов.
Беллофрейн пришёл в себя к концу второго дня, прошедшего после ритуала. Теперь юноша не выглядел бледным и измождённым, новая кровь придала его коже естественный розовый цвет. На щеках даже появился слабый румянец. Герцог Вебертрейк проводил рядом с постелью сына большую часть времени, и Сенегард с товарищами однажды навестили выздоравливающего юношу и долго говорили с ним, рассказав о своих приключениях и, в частности, о том, как сражались с оборотнями в их логове, а затем охотились на Хозяина Беллофрейна. Молодой герцог слушал, только что не открыв рот, и всё время задавал вопросы, выясняя подробности. Узнав, что отряд Сенегарда вскоре отправляется дальше на восток, юноша задумался, а на следующий день заявил отцу, что хочет ехать
Услышав это, герцог сначала изумился, а потом категорически воспротивился желанию сына.
— Я только что снова обрёл тебя, а ты уже хочешь покинуть Архольд! — сказал он гневно перед тем, как, хлопнув дверью, выйти из спальни сына.
Беллофрейн откинулся на подушки и задумался. Его манили приключения, которые обещало путешествие с отрядом Сенегарда. Он считал, что оно помогло бы ему окрепнуть и забыть обо всех тех ужасах, которые были связаны с пониманием того, что некоторое время (собственно, больше года) он был вампиром. Конечно, Беллофрейн не мог помнить ничего из того, что делало его тело, поскольку душа его в это время находилась в Палате Теней, но он знал, на что способны носферату, а отцу удалось далеко не сразу изловить преобразившегося сына и при помощи Айвонира заключить в башню.
Когда вечером Вебертрейк пришёл навестить его, Беллофрейн изложил ему свои доводы, но герцог нежелал отпускать его в полное опасностей путешествие и, кроме того, пригрозил, что запретит Сенегарду с товарищами навещать его. Тогда юноша сказал, что откажется от титула.
— Не говори глупостей! — фыркнул герцог.
— Я серьёзно, отец, тебе придётся завести нового наследника.
— Но это невозможно, твоя мать давно умерла, а жениться снова я не собираюсь.
— Тогда позволь мне присоединиться к отряду Сенегарда.
— Нет и нет.
— Я откажусь от титула.
— Навредишь себе же. Потеряешь все привилегии.
— Мне всё равно. Я уйду из Архольда и отправлюсь путешествовать, как они.
— Ты одумаешься.
— Вовсе нет! — Беллофрейн сжал кулаки. — Почему ты не слушаешь меня, отец?! Отпусти меня, мне нужно забыть обо всём, что было!
— Но не твоя вина…
— Всё равно, это мои зубы впивались в чьи-то тела, как ты не понимаешь?! Когда я смотрю по утрам в зеркало, то думаю о том, что таким меня видели мои жертвы и для них я был монстром!
Вебертрейк смотрел на сына и понимал, что тот не успокоится, но отпустить его в Янакато, за сотни миль…
— Возможно, они и не возьмут тебя, — проговорил герцог.
Беллофрейн понял, что победил, и широко улыбнутся.
— Но я могу спросить их, отец? Прошу тебя.
— Хорошо. — Вебертрейк встал. — Но я не отпущу тебя одного. С тобой поедут телохранители.
— Но… — запротестовал было юноша, однако герцог перебил его.
— Или так, или никак. И можешь отказываться от титула, — сказал он твёрдо, и Беллофрейн понял, что решение окончательное.
— Ладно, — вздохнул он. — Только пообещай мне одну вещь.
— Какую?
— Что не станешь просить Сенегарда не брать меня с собой, — юноша посмотрел в глаза отцу.
— Обещаю, — проговорил Вебертрейк, понимая, что сын ускользает от него.
— Спасибо, — кивнул Беллофрейн. — А я обещаю, что вернусь.
Вместо ответа герцог наклонился и крепко обнял его.
— Поскорее, — сказал он, стараясь сдержать слезы.