Проклятые гильдии и другие ложные следы

Мари Аннетт

Вместе? Мне нравилось, как это звучало.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Рокко Торн — мутный товарищ.

— Ага, — согласилась Линна, склонившись к своему ноутбуку. — Но он не делает ничего незаконного с виду.

Мы заперлись в свободном зале заседаний на втором этаже участка. С одним столом, несколькими дешевыми стульями и проектором, висящим на стене, зал напоминал комнату, где меня судили пять месяцев назад.

Остатки ужина, взятого на вынос, стояли на дальнем краю стола, и распечатки о Рокко Торне и его

гильдии покрывали остальную часть стола. Мой ноутбук был соединен с проектором, и белая стена напротив нас была с увеличенной версией моей таблицы — мы расширили ее, включили еще пару сотен клеток и намного больше информации, собирая тщательно систему из данных.

К сожалению, мы еще не нашли ничего такого же подозрительного, как недавний всплеск призывов Рокко.

— Все его разрешения и осмотры выглядят хорошо, — я шуршал распечатками. — Нужно уточнить у инспектора, не заметил ли он чего-то подозрительного.

— Он, наверное, скажет, что не подписал бы контракты, если бы они выглядели подозрительно, — возразила Линна, соединяя степлером стопку страниц. — В Северной Америке всего лишь пара десятков инспекторов Демоники, и, насколько я слышала, все они самоуверенные старики, которые ненавидят, когда в их работе сомневаются.

— Это помогает, — я посмотрел на информацию об инспекторе. — Похоже, сейчас он в Аляске наблюдает переговоры насчет контракта. Это вообще не помогает. Надеюсь, хоть один из других документов раскроет больше.

Мы тихо шуршали минуту, пока я искал среди бумаги разрешения, одобренные инспекторами. Я сцепил стопку степлером и отложил ее в сторону.

— Рокко ходил по спящим гильдиям и вешал рекламу демонов «купи одного, второй бесплатно»? — буркнул я, подвигая новую стопку — документы «Великого Гримуара» вместо документов о призывах Рокко. — Гарольд сказал, что сам нашел Рокко, но я уверен, что честно он произносил только «эм» и «кхм».

— Он точно что-то скрывает, — она шлепнула страницами по столу, шумно выдохнув. — Эта гильдия! Им точно нужен тщательный аудит и несколько штрафов, чтобы они научились правильно заполнять бланки. Многие получили отказ из-за глупых ошибок.

— Да, как этот, — я постучал по странице перед собой. — Это заявление члена гильдии за конец октября без записи в истории гильдии, — я прищурился. — Хотя его одобрили.

Она посмотрела на распечатку.

— Это не должны были одобрить. Кто одобрил заявление?

Я перевернул страницу и проверил подпись внизу.

— Стефания Райт.

Линна придвинула к себе свой ноутбук и стала вводить имя.

— Она — аналитик в… Эдмонтоне? Почему это одобрил кто-то из другой провинции?

Мы переглянулись и напали на стопки документов. Стрелки скучных белых часов на стене тикали, пролетали часы. Когда мы перебрали все бланки, которые «Великий Гримуар» подал за два года, мои глаза горели.

Мы разобрали бумаги на три стопки. Одна была бланками с отказами из-за того, что гильдия не следовала основным указаниям. Одна была одобренными документами, которые

казались правильными.

Третья стопка — самая маленькая — была самой интересной. Стефания Райт, как оказалось, одобрила только тот бланк. Но агенты из Оттавы, Монреаля, Виннипега, Торонто, Сиэтла, Портлэнда, Сакраменто, Солт-Лейк-Сити, Бостона и Питтсбурга одобрили по одному бланку для Рокко.

Он был или невероятно обаятельным человеком вместе с Джорданом Белфортом, шантажистом, который знал грязь о нескольких агентах МП, или подделывателем документов, который никогда не подделывал одного агента дважды.

Я плюхнулся на стул и потер виски.

— Ладно. Рокко, наверное, сделал что-то запрещенное, чтобы добиться этих одобрений. Что теперь? Будем связываться с теми агентами и узнавать, почему они одобрили бланки?

Качая головой, Линна уперлась локтями в стол.

— Может, Рокко купил или шантажировал тех агентов. Если мы начнем задавать вопросы, они могут сообщить ему.

— Точно. Что нам делать?

Она посмотрела на стопку возможных подделок, словно предпочла бы сжечь их, а не читать еще раз.

— Нужно разобрать, кто и что на каждом бланке и поискать связи или намеки на то, что делает Рокко.

— Точно, — я прищурился из-за яркого света флуоресцентных ламп, а потом вскочил на ноги. Я прошел к закрытой двери, выключил свет. Стало темно, светился только проектор. — Так-то лучше.

— Мы не можем читать документы в темноте.

— Да, но нам нужен перерыв, — я подавил зевок и вернулся на стул рядом с ней. — Если я не остановлюсь на пару минут, мои зрачки растают, и ты не захочешь быть в ответе за слепоту многообещающего мастера-агента, да?

— Мастер-агент? — сухо повторила она. — Как это понимать?

— Угадай, — я уменьшил таблицу и стал искать фильм, который не испортит не лучший прожектор и маленькие колонки ноутбука. — Как насчет этого? Имя главного героя Гарольд, как у нашего первого подозреваемого.

Она отклонилась на стуле.

— У нас есть время на фильм?

— Всегда есть время на фильм, — я нажал «плей». — Начинай смотреть. Я сейчас.

Я выскользнул из зала и прокрался по пустым коридорам участка в поисках припасов для просмотра фильма. Было уже позже десяти, и все, кроме горстки агентов на ночной смене, ушли домой. Может, когда я буду полноценным агентом, я попрошу ночную смену. Чтобы было тихо. И без Винни. И я смог бы смотреть фильмы, и никто меня не поймал бы.

Через пять минут я закрыл дверь зала и опустился на свой стул. Уилл Феррелл на экране играл роль тщательного налогового инспектора. Линна изумленно смотрела, а я опустил две банки содовой, пять разных пакетиков угощений из торгового автомата на стол. Я вытащил последний предмет, пушистый плед с кисточками на углах. Я встряхнул им.

— Где ты взял плед?

— Одолжил из стола Паулы. Она не будет против, — я накрыл им свои ноги и ноги Линны, склонился и изобразил английский акцент Эммы Томпсон. — Ты уже смотрела этот?