Проклятые судьбы
Шрифт:
Он обнял меня, и я придвинулся еще ближе, его тепло притягивало меня и заставляло неизвестную часть меня болеть. И на этот раз был не мой член. Несмотря на стояк. Так что это о чем-то говорило.
Он посмотрел на меня, сжав челюсти, и его пальцы впились в мое тело через рубашку.
— Просто… после всего, что было с Тори… жизнь сейчас достаточно сложная, понимаешь?
Я кивнул, обнимая его в ответ, так что мы неловко полуобнялись. Потом я решил, что к черту все это, и придвинулся к нему как следует, так что мы оказались грудь к груди. И член к члену, к несчастью для него, ведь стояк был мощным. И я мог сказать,
— Я знаю, — сказал я по тысяче и одной причине. Первым в списке был он. И то, как колотилось мое сердце, а моя кожа танцевала от жара, и каждая частичка меня чувствовала себя слишком живой.
Его руки скользнули вокруг меня, и я почувствовал мощное биение его сердца у своей груди. Мне вдруг стало все равно, что мы одни. Я просто могу побыть с ним вот так хоть мгновение. Это было единственное место, где я хотел быть прямо сейчас, крепко обнимая его и вдыхая его свежий аромат сандалового дерева. И с этим знанием пришло ужасающее осознание, которое, как я знал, было правдой, несмотря на алкогольный туман, затуманивший мой мозг.
Да, это официально. Я влюблен в своего лучшего друга-натурала. Спасибо, звезды, что оттрахали меня.
Орион
Я наблюдал за Голубком, когда она вышла из класса Кардинальной Магии со своей сестрой, и опустился за стол с тревогой в груди. Желание перезвонить ей охватило меня, но мне нужно было поговорить с Диего о его оценках. Чертов Диего.
— Поларис! — крикнул я, когда он подошел к двери, оглядываясь на меня с беспокойством. И он должен был быть чертовски обеспокоен. — На пару слов.
Остальная часть класса покинула комнату, и он нервно натянул шапку, когда дверь закрылась, а я откинулся на спинку стула, сложив руки на животе.
— Садись. — Я поднял палец, порывом магии воздуха выхватывая стул из-за ближайшего стола и ставя его перед своим столом.
Диего поспешил вперед и опустился на него, его глаза были полны презрения, пока ждал, когда я заговорю. На самом деле я не мог винить парня за то, что он ненавидит меня. Я тоже не был его самым большим поклонником. Слабость беспокоила меня. Но обычно я мог оттачивать фейри, как он, находить в них сильные стороны, независимо от уровня их силы, и помогать им развивать свои собственные преимущества. Но в Поларисе было что-то не так. Он был Элементалем воздуха низкого уровня, но он должен был прогрессировать больше, чем сейчас.
Ему было нелегко со мной, но это были попытки заставить его подняться. Я хотел увидеть фейри, которого звезды сочли достойным этой академии, когда он прошел Испытание. Я был не просто шокирован тем, что он зашел так далеко, я был чертовски поражен. С каждым тестом и заданием, которые я давал классу, он просто умудрялся выкручиваться, так что у меня не было достаточно веских причин сообщать о его недостатках Элейн Нова. Дело было даже не в том, что я хотел, чтобы он потерпел неудачу, но эта золотая середина — парение чуть выше неудачи — меня больше не устраивала.
Я открыл свой ящик, достал его последнюю статью об использовании Кардинальной магии для улучшения фейри в обществе и бросил ее перед ним.
— Я не оцениваю работы, — сказал я ему. — Я просто ставлю оценку «зачтено» или «не зачтено», а затем предлагаю вам более сложное задание по той же теме, если вы не справились. Большинство из тех, кто
— Я буду стараться больше, сэр, — сказал он, склонив голову, и его щеки покраснели.
Я хлопнул ладонью по столу, и он снова посмотрел на меня с тревогой.
— Это неприемлемо. У тебя были недели, чтобы постараться еще больше. Месяцы. Твои заклинания на низком уровне, а твои работы недостаточно хороши, чтобы подтирать мне задницу.
Его румянец стал еще гуще, и он снова натянул шапку.
— Это просто я… Это … У меня проблемы с уверенностью в себе.
— Ни хрена, — сухо сказал я.
Когда он стал цвета свеклы, я вздохнул и откинулся на спинку стула, решив, что этот ракурс не работает. Что было чертовски раздражающе, потому что это был единственный ракурс, с которым я привык играть. Жестокость по отношению к фейри подстегивала их к сопротивлению, переходя от силы к силе. У меня никогда не было ученика, с которым это не срабатывало, так что я был в тупике. — Расскажи мне о своих проблемах. Я не смогу вам помочь, если не буду знать, с чем вы боретесь. У тебя есть те же возможности, что и у всех остальных в этом классе, Поларис. И у тебя не может быть меньше мозговых клеток, чем у Джиллиан Мэйнор. Так что же тебя сдерживает?
Он поерзал на стуле, его поза стала напряженной. Я дал ему несколько мучительных минут, чтобы придумать ответ, прежде чем сдержал рычание в горле, и изо всех сил стараясь придерживаться этой другой тактики. Это было бы так же удобно, как засунуть ананас себе в задницу, но я собирался попытаться быть… милым. Вздрогнул.
— Я знаю, что я тебе не нравлюсь, — спокойно сказал я. — Но вопреки твоим убеждениям, на самом деле я не собираюсь тебя доставать. Я не лежу без сна по ночам, придумывая способы побеспокоить тебя и высмеять. У меня есть гораздо более важные дела, на которые я могу потратить свое время. И тот факт, что я сейчас сижу здесь с тобой, предлагая тебе шанс, должен быть доказательством того, что я на твоей стороне. Я не хочу, чтобы ты провалился в этом году, если только ты этого не заслуживаешь. Так ты достоин или нет?
Диего вздохнул, придвигая свой стул ближе и кладя руки на стол. Он протянул одну ко мне, не встречаясь со мной взглядом, предлагая мне свою ладонь.
— Я покажу тебе, с чем я борюсь, — прохрипел он. — Так будет проще.
Я поколебался, прежде чем создать воздушную стену перед дверью, чтобы остановить любого, кто войдет, затем схватил его за руку. Я закрыл глаза и почувствовал, как он потянул меня вниз, в тень, ныряя в темноту, где нас не ждало ничего, кроме тяжелой тишины.
Он увлекал меня все глубже в бездну, пока из черноты не появилось это странное белое облако воспоминаний. Вспышки света пробежали по нему, затем сцена стала ярче, пока не поглотила меня полностью, и я шагнул в тело того, кому принадлежало воспоминание.