Проклятые
Шрифт:
Ближайший ко мне Проклятый стоял, молча наклонив голову вперед. В его поведении отчетливо слышалась покорность, и я изучала его, делая несколько шагов вперед.
Безжалостная жестокость, которую Проклятый проявил в моей первой попытке сбежать, исчезла, и все остальные сделали то же самое, подражая его позе, когда я приблизилась достаточно близко, чтобы коснуться его. Я сглотнула, встретившись с его пристальным взглядом. Он не сделал ни одного движения, чтобы прикоснуться ко мне, оставаясь совершенно неподвижным, и я подумала, не хочет ли он, чтобы я освободила его.
Я протянула дрожащую руку и прикоснулась к его лицу. Его шерсть была шершавой под моей ладонью, грубой там, где я хотела, чтобы она была гладкой.
Его глаза закрылись, когда я попыталась воззвать к той же черной магии, которую использовала, чтобы освободить Джонатана.
Но ответ был другим, более сильным, с собственным разумом. Источник всей магии поднялся во мне, слившись в одну живую, дышащую магию, которая требовала жертвы, которую ей принесли. Я попыталась быстро отдернуть руку, отстраняясь, но тут глаза Проклятого существа расширились. Остальные тут же подражали этому движению, на их лицах отразилась паника, словно они тоже почувствовали притяжение того, кого я вызвал.
Проклятый, стоявший передо мной, схватил меня за запястье и держал так, что я не мог отдернуть руку.
— Остановись, — прошептала я, но он кивнул, словно понимая, что сейчас произойдет.
Только я не понимала.
Ноги Проклятого вцепились в корни дерева, пригвоздив его к земле, и он застонал от боли. Но он не отпускал меня. Даже когда из его туловища вырвались ветви, забрызгав кровью и плотью всю зелень вокруг. Листья распускались на его ветвях, когда он наконец отпустил меня, и я, споткнувшись, упала на задницу.
Его тело исчезло из виду, поглощенное живой изгородью, образовавшей круг. Она перешла к следующему Проклятому, пока один за другим не поглотила их всех целиком. Освободившись от их тел, я увидела перед собой слишком знакомый лабиринт.
Я обошла его по периметру, морщась от вида каждой головы Проклятых, которые так и остались лежать на вершинах столбов, образующих лабиринт. Их глаза были пусты и невидящи, их жизни были отданы Источнику, который заново вливался в них. Я поспешила, пробежав полный круг лабиринта. Там было три отверстия, три пути, которые, как я знала, вели к центру, если бы я могла видеть его с высоты птичьего полета.
Я знала, потому что это был тот же символ, который я начертала на груди Грэя, когда пометила его как своего.
Остановившись перед появившимся передо мной входом и уставилась на волчье, мертвое лицо Проклятого, которого я коснулась.
Проглотив свой страх, трепет перед тем, что пытался сказать мне Источник.
И я шагнула в лабиринт.
38
ГРЭЙ
Я застыл на месте, обходя свой стол, и бросил взгляд на окно, чтобы посмотреть на внутренний двор. Уиллоу нигде не было
Моя ведьмочка могла пошатнуться; она могла согнуться, но никогда не ломалась.
Я улыбнулась, и у меня вырвался смешок. Левиафан шагнул ко мне, когда мои ученики начали входить в комнату.
— Хитрая маленькая чертова ведьма, — сказал я и, повернувшись к нему лицом, покачал головой.
— Что теперь сделала твоя жена? — спросил Левиафан, его забава совпадала с моей.
— Она прикоснулась к Источнику, — сказал я, чувствуя, как на моей коже в ответ на ее прикосновение вспыхивает магия.
В прошлом Уиллоу использовала магию в своих венах, чтобы призвать Источник к себе. А в этот раз?
На этот раз она погрузила свои руки в него по самые запястья, забирая его себе и позволяя ему скользить внутри нее.
— Это вообще возможно? — спросил Левиафан, поворачиваясь, чтобы посмотреть в окно.
Он также искал Уиллоу, зная, что она должна быть либо во внутреннем дворе, либо в садах, если она так основательно прикоснулась к магии. Это были места, где она чувствовала себя наиболее комфортно, погружаясь в неизвестность.
Я улыбнулся, ласково покачав головой.
— Похоже, даже Источник не может отказать моей жене, — сказал я, обращаясь к собравшимся студентам. В этот день их было меньше, чем я ожидал: некоторые члены Ковена решили, что больше не хотят, чтобы их дети посещали занятия с дьяволом.
Это была их прерогатива, даже несмотря на то, что ученики не станут полноправными членами Ковена, пока не закончат Холлоу Гроув. Я осознал всю иронию и лицемерие этого заявления, учитывая, что ими руководила ведьма, которая не закончила ни одного года обучения.
Отчасти мне хотелось, чтобы нашелся кто-то, кто мог бы сидеть на этом троне, пока Уиллоу не закончит школу, и дать ей возможность посещать школу, как и всем остальным. Я сказал себе, что мы поговорим об этом позже, чтобы она знала, что мы найдем способ продолжить ее образование, если она того пожелает.
Другая часть меня не хотела ничего, кроме как встать перед ней на колени и поощрять ее правление террором.
— Она — угроза, — сказал Левиафан.
Однако это был тихий выговор, больше похожий на ласковое обращение старшего брата. В том, как он смотрел на Уиллоу, не было никакой угрозы для меня, только восхищение женщиной, благодаря которой он оказался здесь.
Если бы только Вельзевул был столь же дружелюбен к ней. Демон, убивший ее, все еще был раздосадован самим ее существованием, даже если ведьма, которую он хотел обхаживать, дружила с моей женой.
Бедная Марго.
У ведьмы не было ни единого шанса.
— Должен ли ты остановить ее? — спросил Левиафан, приподняв бровь.
Игра с Источником была сопряжена с риском, но обычно это происходило, когда кто-то пытался проникнуть внутрь силой. Магия, покрывшая мою кожу, как продолжение Уиллоу, не была злой, это было приветливое тепло знакомых объятий.