Проклятый горн
Шрифт:
– Думаю, мне стоит предупредить твою ведьму, – пробормотал Проповедник, которого порой довольно быстро осеняют очень хорошие, по цене бриллиантов идеи.
Он исчез, точно утренний туман, оставив меня наедине с этой парочкой.
– Еще какие-нибудь доказательства, или этого хватит? – Джанкарло убрал жетон обратно в карман.
– Я мог бы сказать, что нездешний и, возможно, у каждого афериста есть такая штуковина, не будь она сделана из чистого золота.
– Соображаешь, – довольно улыбнулся Эспозито, и я увидел, что в его зубах
Джанкарло снова указал мне на дверь, злясь, потому что на нас то и дело поглядывали проходящие мимо люди, но я и с места не двинулся.
– Все еще не вижу причин куда-то идти, – возразил я, видя как улыбка пропадает с широкого лица Эспозито. – Чем тайную службу заинтересовал скромный переплетчик? Вы, ребята, явно не ведете беседы с каждым приходящим в ваш город.
– Нагл ты для переплетчика. – Приземистый вновь остановил своего друга. – Но вполне обычен для стража.
– Вы не менее чванливые ублюдки, чем законники. Да, мы знаем, кто ты такой на самом деле! – У Джанкарло дернулась щека. Было видно, что он сдерживает себя из последних сил. Удивительно нервный парень.
– Мы просто хотим поговорить, ван Нормайенн. Не трать попусту время ни свое, ни чужое. Так что заходи, или начнем безобразную драку на глазах у зевак. Уверен, тебе и нам она нужна меньше всего.
В караулке пахло супом, было душно, несмотря на открытые окошки, в дальнем углу стояли сколоченные в два яруса грубые кровати. За столом несколько стражников без кирас, в намокших от пота темных рубахах играли в кости. Еще один облизывал тарелку после завтрака.
Кубики со стуком били о доску, катились, останавливались. Слышался тихий разговор.
– Пошли вон, – сказал солдатам Джанкарло.
А куда более тактичный Эспозито улыбнулся, сглаживая ситуацию:
– Погуляйте пару минут на улице, ребята. С меня вино.
Они безропотно встали со своих мест, тот, что был с тарелкой, забрал ее с собой. Судя по всему, эту парочку стражники видели не в первый раз, и у них не возникало вопросов, почему они обязаны подчиняться.
– Откуда вам известно мое имя? – спросил я, садясь так, чтобы за спиной у меня оказалась стена с выцветшей штукатуркой.
– Приор сообщил о твоем визите в Филесто и что ты уехал на дилижансе в Билеско. Нам всего лишь оставалось правильно выбрать ворота и дождаться тебя. – Эспозито взял стул, повернул его и тоже сел, положив руки на спинку.
– Я под колпаком у тайной службы короля? Довольно странно, учитывая, что я не был в вашей стране лет двенадцать.
– Мы всего лишь наблюдаем, – поднял крепыш руку, успокаивая меня, хотя я в этом не нуждался. – Король хочет знать, сколько в его столице стражей, а сколько законников. Он научен горьким опытом, что, когда людей из Братства и Ордена собирается много, случаются вещи вредные для государства.
– Вы о Садоском кризисе? Его величество так волнует прошлое? Уже семь лет минуло.
Тогда Орден Праведности ловил в Дискульте
И те наломали дров не меньше мальчишки. Перенервничали настолько, что по ошибке прикончили маркиза из Садоса, западного региона Дискульте, перепутав его со стражем. Взбешенные вассалы маркиза собрались и перебили почти сорок человек орденцев и тех, кто им служил. На всеобщую беду, в свите законников оказались три фаворита короля, решивших, что будет забавно на этот раз поучаствовать в охоте не на лису, а на человека из Братства.
Фавориты, как того и следовало ждать, были из знатных фамилий, и родственники решили отомстить за их смерть. В итоге в стране едва не разразилась гражданская война. Отделались сотнями трупов, чередой сгоревших деревень и мельниц и мятежом в двух провинциях.
– Но осадочек-то после того случая остался. Вы как искорки в сухой соломе. Зазеваешься, и вот уже вокруг все пылает. Мы здесь для того, чтобы избежать пламени. Ответите на несколько вопросов?
– Не вижу причин отказываться.
Будь тут Проповедник, он бы сказал, что нечего мне было помогать приору, тогда никто бы не узнал о моем приезде в город. Он конечно же прав, никто не узнал бы, но стражи не отказывают в помощи, если дело касается темных душ. Иначе города просто перестанут платить Братству положенные суммы.
– Уш! – негромко позвал Эспозито, и с верхней кровати бесшумно спрыгнул иной.
У него была черная кожа, редкие белые волосы и светло-голубые узкие глаза. Руки тонкие, точно веточки, с изящными длинными пальцами.
Я знал этих существ, их называли вестниками правды, и прозвище настолько прижилось, что за ним давно забылось оригинальное имя.
– Не возражаете, если Уш поприсутствует при разговоре? – вежливо спросил Эспозито.
По лицу Джанкарло было видно, что он бы был не против, если бы я возражал. Тогда можно было бы сказать, что мне есть чего скрывать, и продолжить беседу уже не так цивилизованно.
– Нисколько.
Уш сел напротив, я закатал рукава, положил руки на стол, и тот опустил горячие, шершавые пальцы мне на запястья.
– Простите мою назойливость, – прошелестел он.
– Вы приехали под чужим именем. Вам было что скрывать?
– Да.
Искатель правды не шелохнулся, а Эспозито, понимая, что я не склонен говорить лишнее, уточнил:
– Озвучьте причину своей маскировки. Пожалуйста.
И здесь я тоже не стал врать:
– Не желаю, чтобы Орден Праведности знал о моем присутствии. Выражаясь вашими словами, мне совсем не нужен пожар. Законники лишь путаются под ногами и мешают нормальной работе. Я не люблю их внимание.