Проклятый род
Шрифт:
Славомир замолчал. По его взгляду Серко понял, что старый воин рассказал всё что знает. Но Влада и не думала отпускать человека, который устроил для них западню. Волчица приблизилась к дружиннику со спины, готовя нож для расправы. Славомир опустил седую голову и вдруг затрясся в сдавленном смехе.
– Не отпустите, знаю... Вы же резать людей привыкли с младенчества. Навье племя - хуже чумы. Как только норы ваши возле общин появляются, люди в ужасе Тепло бросить готовы. И зачем вы живёте? Зачем нападаете, грабите, волочите во тьму невиновных?
– Ради рода, - коротко ответила Влада
– Стой, - одёрнул Навий охотник. Серко склонился к часто задышавшему Славомиру, чтобы спросить напоследок.
– Сам-то ты, Ивана Тавритского, уважаешь? Любишь его? Верно служишь?
– Долг свой перед ним исполняю, но никогда не любил! Он Дом поборами разоряет и голодом детей наших морит. Всё отбирает и в Тавриту везёт: общины у него в вечном долгу. Он дочурку мою старшенькую в любовницы взять насильно пытался, так она на себя чуть руки не наложила - вот как мы Ивана-то любим! Спрятали её в одиноком Тепле, до сих пор боимся, что сыщет. Всю жизнь я Ивана Красного ненавижу, чтоб он сдох на лютом морозе, весь Дом его презирает! Но ничего: настанет день, ещё посчитаемся!
Дружинник от злости сжал кулаки. Он говорил искренне: Серко учуял бы ложь.
– Неужели отпустишь его?
– не поверила Влада. Волчица не собиралась проявлять милосердия и всегда призирала подобное чувство.
– Верьте тому, у кого ярость в глазах, а с губ летит всё что он думает: злость честнее всего, - вернул Серко её же слова. Влада не сдержала улыбки и вся ярость тут же растаяла.
– Ты запомнил...
– Твоей мудрости на всё племя хватит, - ухмыльнулся ей брат. Он сохранил мир с сестрой и спас человека. Волк остался и тут не у дел. Развернувшись назад к Славомиру, парень громко сказал.
– Беги отсюда и молись, чтобы с Навью никогда больше не встретиться! Мы живём заветами праведных предков, войны оседлых нас не интересуют...
– Быть может и так, - тяжело вставая на ноги, отозвался мужчина.
– Из-под земли мира не видно. Но если мне ещё раз доведётся с Навью столкнуться, так буду знать: не все вы только резать умеете. Надолго это запомню, сыновьям передам...
– Постой!
– вдруг окликнула его молодая Волчица. Подойдя ближе к освобождённому человеку, Влада сказала так тихо, что даже Серко её еле расслышал.
– Скажи, знаешь ли ты ещё Навьи племена в своих землях? Сам ли видел, или может быть слыхал что-нибудь о других двоедушцах? Помнят ли в твоём краю Навьи набеги?
Одарив её тяжелым взглядом, Славомир произнёс.
– Помнят и знают. Кое-где вы ещё из-под земли выползаете. Моровые Зимы ваши племена полностью не истребили...
Улыбаясь, Влада отошла от дружинника прочь.
Отпущенный пленник скорее захромал подальше от Навьих охотников. Он держался за кровоточащую рану в боку, и сложно было сказать: выживет ли Славомир в дальней дороге или же сгинет? Но Серко видел в нём силу, казалось, старый воин переживал ещё более худшие вещи. Сильные люди достойны жить. Убить такого врага было честью, а пощадить - смелостью. Навий сын жаждал мести, но снова её не совершил...
*************
Голова Михаила неподвижно лежала на коленях младшей сестры. Вера гладила светлые волосы брата, отрешившись
Улетел орёл домой
Солнце скрылось под горой,
После ветер трёх ночей
Вернулся к матушке своей.
Ветра спрашивала мать
Где изволил пропадать?..
Песня вдруг задрожала и слезами стекла на побелевшее лицо Михаила. Он уже не дышал, глаза закрылись, а грудь более не поднималась. Рядышком тихо плакал Егорка. Мальчик по-прежнему не хотел отпускать руку старшего брата.
Влада и Серко в молчании смотрели на горе осиротевшей семьи. Наконец, Навий охотник опустился возле бездыханного тела, осторожно положив руку на плечо девушки. Вера сквозь слёзы взглянула на парня и вдруг закричала.
– Он был хороший! Хороший и храбрый! Чтобы вы не думали о нём, он зла никому не желал!
Серко попытался её успокоить, обнял и неловко со всем соглашался. Но никакими словами нельзя было унять боль утраты.
– Как же теперь душа Миши в рай попадёт, если Бог нас не видит?
– вдруг всхлипнул Егорка. Вера с испугом на него посмотрела.
– Что ты! Бог нас видит и Мишеньку к себе заберёт!
– Нет, не заберёт! Из-за хмари на небе, он никого больше не видит! Молитв наших тоже не слышит и Мишу не спас!
– завыл в голос ребёнок. Влада молча отвела от крестианцев глаза. В тяжелую минуту отчаянья она лишила мальчишку опоры всей жизни.
– Мал ты ещё, неразумен, - обнимая, шептала мальчику Вера.
– Наши души для Бога как свеча в темноте. Он нас видит, сколько бы зла вокруг не случилось. Как бы мрак не пытался наш свет погасить, огонь душ горит великой надеждой. Сказал Господь: "Вы - свет мира, не может укрыться город стоящий на вершине горы". Царство Божие не на земле, не под хмурым небом - оно внутри нас. Верь в него и душа твоя ярче звёзд засияет; не только тебя, но и тех, кто рядом с тобой осветит.
Сказав это, Вера сама расплакалась. Серко не решился тревожить свежее горе утраты, а Влада пробормотала.
– Хоронить как его будем? На огне сожжём или...
– Нет!
– закричала на неё крестианка.
– Не трогай его своими Навьими лапами!
– Куда же у тебя понимание сердечное делось?
– проворчала Волчица.
– Я может помочь хочу, ведь душе с огнём легче к небу подняться, а вы своих в землю закапывайте, ещё им груз сверху наваливайте. Раскричалась... не всё видать ты можешь понять и простить.
– Мы его похороним по-вашему, только времени мало, - дал обещание Серко.
– Нельзя здесь более оставаться, дым от горящего топлива всех отравит.
С этими словами охотник поднял голову к небу. В серую хмарь поднимался широкий столб смолянисто-чёрного дыма. Пожар на кладбище кораблей всё разрастался и с каждой минутой становился сильнее. Глядя на дым, Серко понял, что Зима в этом году будет очень холодной...
Глава 11
Горе Глухих
Михаила похоронили подальше от горящего каменного поля. Серко на руках нёс погибшего крестианца, пока не натолкнулся в лесу на свободную от деревьев поляну. Смерть всегда была рядом, Серко сам убивал, но ещё никогда она не подбиралась так близко...