Проклятый рыцарь
Шрифт:
Но идти все равно надо. Так что, улучив подходящий момент, я покинул свое рабочее место и прошмыгнул к черному выходу.
Там меня уже ждали — стоило мне только выйти за дверь, как она захлопнулась за моей спиной и из теней выступили три мужские фигуры. Все крепкие, плотно сбитые, с холодными колючими глазами. Не успела в моей голове промелькнуть мысль о том, чтобы вернуться обратно в безопасный, полный народу клуб, как я почувствовал мощный толчок в спину. Четвертый оказался сзади меня, отрезая от спасительной двери. Удары посыпались на меня один за другим — я отбивался, как мог, но силы были слишком уж неравны. Мне удалось продержаться
Глава 13. Сделка
Я спал и видел сон — то был кошмар. Точнее, целая череда непрекращающихся кошмаров. Я убивал — меня убивали. Гибли те, кого я люблю, все кого я люблю — падали в бесконечную пропасть, выскальзывая из моих рук, а я раз за разом не мог их удержать, не хватало сил. Мне снились войны, эпидемии, бесконечное насилие. И то был наш мир — но мир, в котором умерла надежда.
И еще я постоянно слышал чей-то голос, чей-то назойливый шепот — то далекий, то совсем близкий. И я никак не мог разобрать слова, которые он говорил. Это был древний язык, древний еще во времена пирамид, древний еще тогда, когда в дельте Нила и междуречье Тигра и Евфрата только возникали первые города, которые затем, много лет спустя, превратятся в великие империи. И этот язык звучал еще тогда, когда на Земле людей и вовсе не было.
Шепот становился все более громким, настойчивым — и, кажется, я начал понимать слова:
— Ты готов заключить сделку, ты готов заключить сделку, ты готов заключить сделку?! — снова и снова спрашивал меня чей-то голос. Мой кошмар опять изменился — теперь, вместо ужасных картин гибели нашего мира, кругом меня была только тьма. Точнее, Тьма — бесконечная, беспросветная, первозданная. И Голос, который, казалось, шел отовсюду.
— Кто ты? — спросил я у пустоты.
— Это неважно! — отмахнулась тьма от моего вопроса. — Важно другое — ты хочешь жить?
— Хочу, — просто ответил я.
— Я тебя не слышу… Ты хочешь жить?
— Да, хочу… Хочу!! Хочу!!!
— Хорошо! — мой невидимый собеседник был вроде бы удовлетворен. — Теперь, еще раз — ты готов заключить сделку?
— Какую сделку?
— Сделку, благодаря которой ты будешь жить, — терпеливо объяснила мне Тьма.
— А если откажусь? — рискнул спросить я.
— Тогда умрешь, — хладнокровно сказал Голос.
Я помолчал, размышляя. Жить ведь мне и вправду хотелось…
— И каковы же условия сделки? — в конце концов, чем вообще я рискую? Судя по всему, на самом деле я брежу, лежа в скорой, или в реанимационной палате. Может, это вообще мои предсмертные галлюцинации.
— Ты должен принять меня…, - раздается вкрадчивый шепот.
— И это все?
— Это все.
— Хорошо, — я не стал колебаться — какого черта, терять-то мне все равно уже нечего! — Я принимаю тебя!
— Да будет так! — громыхнуло со всех сторон. — Сделка заключена! Восстань и живи, смертный, и служи мне!
Затем тьма озарилась багровым светом, и мое сердце пронзила чудовищная боль. Чувство было такое, как будто его поджаривают на адском огне. Затем я открыл глаза.
— Святая Мария! — раздался удивленный вскрик прямо надо мной. Оказывается, я и вправду был в реанимационной палате, а надо мной трудилась целая бригада медиков.
— Черт возьми, Сара, вы, сколько ему вкололи? — раздраженно спросил какой-то мужчина у своей коллеги. Ну той, которая так удивилась моему пробуждению.
— Столько, сколько и полагается, — ошеломленно ответила та, с изумлением смотря
— Значит, срочно колите еще — не можем же мы его по живому зашивать!
Буквально спустя минуту, в мою руку воткнулась холодная игла — боли при этом я совершенно не почувствовал.
— Что за черт? — продолжал сквернословить тот врач, что отчитывал Сару. — Почему он не засыпает? Почему?
Я хотел попросить его перестать кричать, но в этот момент препарат наконец-то подействовал, мои веки сомкнулись, и я заснул. На этот раз, без каких бы то ни было сновидений.
Глава 14. Пробуждение
Я медленно открыл глаза — как оказалось, теперь я лежу в больничной палате. Прямо напротив моей койки окно, в которое светит яркое солнце. А рядом со мной стоит не кто иной, как детектив Джонатан Родригес.
— О, вы уже очнулись? — на его лице то ли удивление, то ли разочарование. А может и то и другое сразу. — А вот мне сказали, что вы, как минимум, до вечера в себя не придете. До вечера следующего дня, если точнее. Я так понимаю, что вы произвели крайне сильное впечатление на местных эскулапов — те ведь вообще не надеялись вас спасти. И уж тем более никто не ожидал, что вы так быстро очухаетесь. Секретом не поделитесь?
— Зачем вы здесь? — мое тело болит. Но… не слишком. Не так, как должно болеть тело человека, которого несколько раз пырнули ножом, а потом «зашивали» врачи.
— Ну как же, как же, — вроде бы удивился тот. — Вы ведь уже проходите, как свидетель, по тому делу, которое расследую я. И тут вас пытаются убить — да еще в том же самом районе. Совпадение? Не думаю!
— Как свидетель? — я слегка пошевелил рукой, которая почему-то прикована наручниками к больничной койке.
— Ах это…, - Родригес вроде бы смутился. Или сделал вид, что смутился. — Тут… такое дело. Вчера было небольшое происшествие и записи с дорожных камер, которые доказывали ваше алиби, оказались уничтожены.
— Вот как!
— Дааа, — детектив сделал небольшую паузу, — и теперь, формально, вы из статуса свидетеля опять перешли в подозреваемые.
— Формально? — я слегка поднял бровь.
— Ну да, — объяснил Родригес. — Вы поймите, ведь речь идет об очень серьезном преступлении — убийстве, с отягчающими обстоятельствами. А поскольку вы теперь, с точки зрения закона, один из основных подозреваемых, то, согласно нашим правилам, пришлось принять меры…
— Послушайте Габриэль, — поспешил он добавить, — лично я вас виновным более не считаю. Более того, — он доверительно наклонился ко мне, — я думаю, что то исчезновение видео с камер, это вовсе не технический сбой. Похоже, кто-то специально его удалил, заметая следы и пытаясь выставить вас виновным. Они же не знали, что вы выживите — а что, очень бы удобно получилось. Главный подозреваемый гибнет, дело закрыто!
— Думаете, они кого-то подкупили в полицейском участке? — я криво усмехнулся.
— Почти уверен! — абсолютно серьезно ответил детектив. — Так что, Габриэль, вам здесь будет даже безопасней — у дверей стоит охрана. В палату посторонних никто не пустит. Так что, здесь вам ничего не грозит — кроме больничной еды! — неуклюже пошутил Джонатан.
— В общем, поправляйтесь, а я, тем временем, буду заниматься вашим делом, и искать настоящего преступника, — он автоматически протянул мне руку для прощального рукопожатия, затем посмотрел на мою, все еще прикованную наручниками, смутился и молча вышел из комнаты.