Проклятый. Отдай свою душу!
Шрифт:
«Принять душ и переодеться, высушить голову», – выстроил в голове порядок действий Ваня и нечаянно задел локтём левый бок:
– У-у-у! – сразу же взвыл он от боли. – У меня же ножевое! Душ отменяется…
Конечно же, рана мешала и переодеванию, и обтиранию полотенцем…
«Хотя бы умыться! – Иван подошёл к зеркалу. Бровь над правым глазом была рассечена, но уже не кровило. – Не глубокая. Надо обработать и пластырем залепить!»
Сказано – сделано! Перекись водорода и бактерицидный пластырь, стянувший края раны. «Совсем ерунда по сравнению с дыркой
– Что это? – медленно вслух проговорил он и на всякий случай дотронулся ладонью до стекла зеркала. И было оно тёплое, мягкое и податливое. Едва проминалось под пальцами, но дальше не пускало.
– Да ну на фиг! – помотал он головой, отдёргивая руку.
Включил холодную воду и, стараясь не задеть сечку, умылся. Когда он отнял руки от лица – они и раковина были в крови. Красного становилось всё больше и больше.
«Да это же из крана течёт! – вдруг заметил Иван, а зеркало показывало, что с бровью без осложнений. – Вот только радоваться этому особых причин не вижу».
Сбоку послышалось шипение. Справа. Дверь, полотенцесушитель и унитаз. Ну да, квартирка дедули – не хоромы. Санузел – совмещённый. Нет, не послышалось – звук исходил именно из-под прикрытой крышки стульчака. Осторожно веником Ваня приподнял крышку. В круглом зеве отверстия в далёкие дали плавала тоненькая змейка. Вернее, пыталась выбраться по стенкам вверх.
– Вот гад ползучий! У соседей каких-нибудь сбежал? Или это у дедушки шутка юмора такая? А вдруг теперь дедуля тоже проклят и просто в туалет сходил, но не спустил за собой? – обеспокоился Ваня, нажимая кнопку на сливном бачке. – Неужели из-за меня всё?
Шипящая гостья унеслась в вонючую даль. Или к соседям снизу? Кто знает… Перекрыв истекающий кровью кран, Иван отправился на кухню и смыл красное с себя водой из графина. И запоздало подумал: «Вдруг это не из-за меня, а повсеместное явление, и с пресной водой сейчас беда настанет? И я вот так водичку разбазариваю… Пойти у соседей спросить надо было до растраты. Да что я несу! Как бы они поступили, увидев меня окровавленного? Полицию бы вызвали ещё. Или скорую. Или «дурку», если бы я им ещё и про кран рассказывать стал… О! Проверим»…
И Ваня снова спустил воду в бачке. «Обычная, беленькая». Включил кран – снова кровавая. Почесал «репу». Оставил только холодную, отключив горячую. О, диво: водица очистилась и стала прозрачной. Стоило только включить горячую – и вновь красная струя. «Чувствую себя урологом», – подумал молодой человек.
Переоделся, воздвиг диплом на самое видное место для «похвастать», высушил голову феном и отправился в путь теперь уже с твёрдым намерением добраться до лежбища прошлой ночи. Да, переобулся в пару одинаковых ботинок, захватив с собой и чужой башмак. Перед выходом Иван выглянул в окошко – дождик закончился, и вновь сияло солнышко, уже касаясь горизонта. Ляпота!
Стоило только выйти за порог дома, как
Вы когда-нибудь хотели персональную тучку? Так, чтобы только для Вас? Именно такая воздухоплавательница сейчас и преследовала Ивана, нависая над ним. Не в паре метров, как в мультиках, а где-то высоко-высоко в небе, но достаточно точно. Наверное, эта тучка ранее тренировалась с птичками, ибо била без промаха. Раскрытый зонтик прикрыл голову и едва-едва – туловище. Но вот ноги… Дождик имени Вантуза не ленился огибать щит от непогоды и оседать на штанинах парня. Тучка преследовала даже оба автобуса с пересадкой и отстала только на конечной остановке. Выдохлась? Или обиделась? «У-у! Проклятущая туча!» Люди странно косились на зажатый подмышкой Ивана одинокий туфель.
«Надеюсь, он дома», – загадал желание Ваня и набрал номер квартиры на домофоне. Задуманное сбылось. В этот раз фортуна не отвернулась от него.
– Ну, чё надо? – донеслось из динамика.
– Привет, Вась! Это я, Ваня, – поприветствовал друга проклятый.
– А, это ты, Вантуз, – зевнул Василий в трубку. – Бухла нет, настроение тоже ни к чёрту. Чего пришёл-то?
– Впусти, разговор есть!
Замок на двери запищал, возвещая, что путь свободен.
– Давай, только быстро! Одна нога здесь, другая – там, – сообщил динамик.
«Искренне надеюсь, что мои ноги всё же останутся при мне», – непроизвольно отметил про себя Иван, уже открывая дверь подъезда.
«Пешком! Только пешком! По лестнице, не торопясь. Ага! Вот она, дверь. А вот и звонок»:
– Дзи-и-инь!
– Ты чё трезвонишь? И так башка колоколом гудит! Открыто! – донеслось из-за двери.
Иван вошёл в квартиру. Хозяин умывался в ванной комнате.
– Здоров! Ты как, живой? – на всякий случай поинтересовался пришедший, подменяя принесённый местный башмак на свой, родной и здесь забытый давеча.
– Эуаэ… Как видишь, – показался какой-то весь перекошенный Василий из умывальни. – Слышь, Вантуз, ты чё с утра-то, не прощаясь, по-английски свалил, а?
– Да, чего-то дела вдруг «нарисовались» резко… Вась, а ты, что, на меня не обиделся, случаем?
– Да по барабану! Я же тебя, хорька, уже шесть лет знаю! Какие обиды, – лишь устало отмахнулся друг Вася.
– Ну ты, это, если что, прости меня, – перестраховался из-за проклятия Ваня.
– Иди ты!
– Слышь, а я вчера или сегодня никого не обидел, не? – вкрадчиво поинтересовался Ваня.
– Не помню я. Тут болит, там болит… Вся ночь – одно сплошное слепое пятно, – печально вздохнул Василий и потянулся за сигаретой, а потом протянул пачку и гостю. – Будешь?
Иван, памятуя о недремлющем проклятии, отказался от греха подальше.
– Вась, а девчонки где?
– Да я их следом за тобой выгнал. Буйные… Всё вопили, «кофу» требовали в постель. Не до них – и так голова раскалывалась.
– Вот, Ёшкин кот! – выругался гость. – Мне у них тоже позарез прощения попросить нужно.