Проклятый
Шрифт:
Разве я не догадалась, кто их принес? Догадалась, хотя и говорила себе, что это сделали рабыни. Кто-то из тех, что были приставлены ко мне.
Я бросила короткий взгляд на спину мужа. Тот теперь тренировался один. Кроме Льялл и Трора на тренировочной поле еще никого не было. Скоро оно заполниться дружинниками, но пока он был один. Льялл ушла за дом, туда, где висели мишени, а Трор остался здесь, и я могла видеть его широкую спину, следить, как при взмахе меча и ударе перекатываются под кожей его мышцы. Я невольно залюбовалась им и кажется впервые не вспомнила Сигурда.
Сигурд прошел мимо воинов, глядя на их мрачные лица. Его рассматривали, но без
Олав остался далеко. Сигурд высадил своего друга во владениях отца, а сам отправился домой, залечивать раны, собирать силы и копить свое неуемное желание мести. Вернуть невесту и отомстить, вот что было целью мужчины, хотя он теперь уже и не знал, нужна ли ему девушка, после того, как она была с другим. Наверное, нужна, решил он для себя. Но конечно же, уже не в качестве жены. Желание обладать Кири все еще снедало молодого мужчину.
Коннор восседал на медвежьей шкуре, одетый в богатые одежды. На голове золотым обручем мерцала корона, складки длинного плаща, подбитые горностаем, стелились по ногам вождя. Сигурду сразу не понравился этот воин. Он был когда-то могуч, о чем говорили широкие плечи, крепкие руки и цепкий умный взгляд, но сквозь все это величие проступало что-то такое в глазах мужчины, что ясно давало понять, что дни былой славы для короля почти минули. Но он все еще был силен теми, кто остался при нем. У Коннора все еще было сильное войско и по его зову на помощь пришли бы лучшие из вождей севера. Этого хватило Сигурду, чтобы решить для себя, что Коннор может оказаться полезен ему.
Король прищурил голубые глаза, разглядывая вошедшего. В большом просторном зале горели факелы, освещая длинные дубовые столы и лавки, а также стены, увешанные оружием. Сигурд смотрел только на короля.
— Кто ты такой? Зачем пришел? — спросил король.
Сигурд склонил голову.
— Я пришел просить помощи, — ответил он.
Коннор наклонился вперед. Пальцы его рук впились в подлокотники кресла.
— Расскажи мне, в чем твоя беда и я отвечу, в моих ли силах оказать тебе помощь, — произнес он.
И Сигурд заговорил. В процессе своего рассказа, он видел, как растягиваться в улыбке тонкие губы Коннора и понял, что пришел туда, куда надо.
В последнее время в поместье Трора зачастил наш сосед. И хотя жил он от нас довольно далеко, но всегда находил причину, чтобы лишний раз причалить у наших берегов.
В первый раз я увидела этого высокого бородатого человека за столом, во время ужина. Сидя рядом с Льялл, я рассматривала огромного мужчину с добрыми лучистыми глазами. Он казался мне веселым. Даже через чур веселым.
Льялл снизошла до объяснения.
— Мамин поклонник, — шепнула она, — Кажется, снова будет свататься!
Я бросила внимательный взгляд на Исгерд, сидевшую рядом со своим сыном. Трор разговаривал с гостем, а его мать при этом иногда вставляла что-то в общую беседу, при этом улыбаясь, словно кошка, добравшаяся до сметаны, и я каким-то внутренним чутьем поняла — свадьбе быть.
Чутье меня не подвело. Свадьба Исгерд и Бёдвара состоялась меньше чем через месяц в поместье Трора. За несколько
— Я хочу, чтобы у моих детей все наладилось, — ее взгляд так и остался на моем лице, — А в нашем поместье уже есть новая хозяйка. Я тоже хочу себе немного счастья и Бёдвар не самое плохой выбор.
Бёдвар забрал Исгерд с собой. Льялл отправилась с ними, погостить и посмотреть, как устроиться мать на новом месте. Трор определил лучших своих людей сопровождать Исгерд.
Провожая свекровь на корабль, я почувствовала, как Трор прижал меня к себе. Мы стояли на берегу, глядя на отплывающее судно, и я молчала, ощущая даже сквозь ткань своего платья горячие пальцы мужа. Мне впервые за все это время стало приятно его прикосновение и даже более чем приятно. Он, словно почувствовав, что во мне что-то изменилось, повернул ко мне свое лицо. Мгновение мы просто смотрели друг на друга, и я внезапно поняла, что прежней ненависти больше нет. Я видела перед собой только красивого мужчину, женой которого была и которому начала доверять и поэтому, когда он потянулся ко мне я впервые сама ответила на поцелуй. И мне было плевать на раздавшийся свист кого-то из дружинников, все еще находившихся с нами на причале, я чувствовала только его губы и его руки, сжимающие мой стан. А потом была первая ночь, когда мы с ним любили друг друга. Я впервые смогла насладиться нашей близостью, а Трор, казалось, не верил своему счастью. Он постоянно шептал мое имя, целуя мое лицо, волосы… и между нами больше никто не стоял.
Утро встретило нас криками, лязгом мечей и воплями раненых. Трор вскочил с кровати, велел мне не выходить из дома и одеваясь буквально на ходу, выбежал из комнаты, оставив меня в удивлении и ужасе сидеть там, натягивая на голое тело одеяло. Я медлила не долго. Поднявшись, одела сорочку и платье и наспех заплела волосы в одну толстую косу, а затем вышла в коридор, сразу же столкнувшись на пороге с одной из девушек рабынь.
— Госпожа! — ее губы дрожали.
— Что происходит? — спросила я, хотя уже и так все прекрасно понимала. А еще в сознании промелькнуло то, что многие люди Трора и верный Инне отправились с Исгерд и защищать наше поместье было почти некому. Память услужливо подбросила мне урывок воспоминания. Моя мать выталкивает брата и меня из горящего дома. Вот она склонилась через подоконник, намереваясь последовать за нами, но кто-то в темноте комнаты хватает ее за волосы и тащит прочь, а она только кричит нам: Бегите!
Я вздрогнула от чьего-то страшного крика. Воспоминание развеялось как дым. Дым, внезапно поняла я почувствовав слабый запах горящего дерева. Взяла рабыню за руку, потащила по коридору.
— Где остальные? — спросила я Ассу.
— Убежали, госпожа, — ответила она сквозь слезы.
Нам тоже надо бежать, подумала я, но тут же перед глазами встал образ Трора и я внезапно поняла, что не могу его оставить. Хотелось истерически рассмеяться от этого открытия. Мой враг перестал быть таковым.
Мы добрались до черного выхода, и я приоткрыла двери, глядя нет ли кого во дворе. К нашему счастью, он оказался пуст. Запах гари стал сильнее.
— Идем! — сказала я девушке. Асса плакала, но шла за мной. Где-то там, за несколькими домами, один из которых полыхал, охваченный пламенем, темнел лес. Там же была и калитка, ведущая из поместья. Через нее каждый день мальчишка пастух выводил стадо коров, а сейчас она оказалась распахнута. Кажется, все наши рабы убежали через нее и теперь я вытолкала Ассу на тропинку.