Пронто
Шрифт:
Но и это не дало ему времени на размышление.
– Ты никак трубку бросаешь? – спросил Зип, сразу же перезвонив.
– Связь прервалась.
– Ты что, опасаешься разговаривать по телефону? – спросил Зип после довольно долгого молчания.
– Ты хочешь узнать, не подключились ли к моему телефону? – спросил Гарри. – Ты это имеешь в виду?
– Там, в холле, сидит один парень, – сказал Зип. – Я вот думаю: не твой ли это дружок? Кто-то за тобой приглядывает.
– Я не выходил из квартиры.
– Ас людьми из ФБР ты говорил?
– Пока нет.
Гарри повесил трубку. А долбись они все конем. Он встречал
Потом пришла Джойс и принесла еду из китайского ресторана. Они накрыли в гостиной обеденный стол, взяли салфетки и тарелки из кухни; Джойс ела палочками, а Гарри вилкой. Съев тост с креветками, он принялся за курицу по-сычуаньски, стал вытаскивать из нее перец.
– Когда ты шла, сидел там в холле парень, похожий на федерального агента, притворяющегося нормальным человеком? Джойс потрясающе обращалась с палочками.
– Уж не тот ли парень в ковбойской шляпе? Не такая шляпа, какую носят герои вестернов и исполнители кантри, а поменьше. Ну вроде как ковбойская шляпа для бизнесмена.
– Понимаю, далласская специальная, – ухмыльнулся Гарри. – Стетсон, как раз такие были на копах, когда Джек Руби уложил Ли Харви Освальда.
На мгновение палочки Джойс замерли, она восстановила картину в памяти, а затем кивнула:
– Да, та самая. Чуть бежеватая, вроде как цвета слоновой кости, но бледнее. – Она потыкала палочками в креветку. – Темный костюм, галстук, на коленях – газета.
– Один сидит?
Джойс кивнула, но думала она явно о другом.
– Этот тип одет вроде и прилично, но все равно выглядит как фермер. Ну ты, наверное, понимаешь. Костистый такой, обветренный. Лет сорока. Да, совсем забыла, обут в ковбойские сапоги, коричневые с желтыми передками. И это – с темно-синим костюмом.
– Да, стиль еще тот, – согласился Гарри. – Уж такое чучело ты не могла не заметить.
Все еще задумчиво Джойс подняла глаза от тарелки.
– И ты знаешь? Вчера он тоже здесь сидел, ну тогда, когда мы пришли.
– Я его не заметил, – покачал головой Гарри.
– А вечером, когда я уходила, в том же самом кресле, рядом с лифтом, сидел другой парень.
– Моя охрана, – сказал Гарри. – Федеральные блюстители закона.
Он с усердием взялся за еду и только через минуту снова взглянул на Джойс:
– Когда поешь, не можешь ли ты сходить и спросить этого парня, на кого он работает? Мне очень любопытно.
– Ты что, серьезно?
– Ну... А слушай, спроси его лучше, не может ли он зайти сюда на минуту. Скажи, что я хочу с ним познакомиться.
Джойс задумалась на мгновение и спросила:
– А зачем?
– Этот парень рискует из-за меня жизнью. Вот мне и хочется пожать ему руку. А что такого, – невинно добавил Гарри, заметив выражение ее лица.
– И что же ты такое задумал? – спросила Джойс.
Первое, что сказал этот парень, войдя в комнату, было:
– А ведь вы не вспомнили меня, правда? – Он глядел на Гарри, чуть-чуть наклонив голову набок и чуть-чуть
Гарри прищурился, вглядываясь, но нет, Джойс описала парня очень верно. Действительно похож на фермера – жилистый, с впалыми щеками и гусиными лапками в уголках глаз, акцент тоже подходит, не Юг, но откуда-то южнее Огайо.
Агент тронул двумя пальцами закрученные вверх поля стетсона, другой рукой раскрыл бумажник для документов и продемонстрировал свой значок:
– Рэйлен Гивенс, маршальская служба США [9] .
Имя не более знакомое, чем лицо, обветренное, загорелое, со сплющенным носом боксера. Гарри сделал шаг и пожал протянутую ему руку, прищурившись, будто пытается вспомнить. В своих ковбойских сапогах [10] – действительно коричневых и действительно с желтыми передками – Рэйлен Гивенс был выше его на голову. Агент ухватил кисть Гарри и принялся ее трясти.
9
Маршальская служба – организация, занимающаяся, кроме всего прочего, охраной свидетелей после выступления в суде, обеспечивает их новыми документами, легендой, жильем – всем, вплоть до пластических операций, изменяющих внешность.
10
У ковбойских сапог высокие каблуки.
– В федеральном суде, верно? – закинул удочку Гарри. Он осторожно высвободил руку из пальцев отрицательно помотавшего головой Рэйлена.
– Почти угадали, – сказал Рэйлен. – Я вам немного подскажу. Мы вместе летели.
– Ну да, я как-то видел вас в самолете, – наобум предположил Гарри.
Все так же улыбаясь, Рэйлен отрицательно покачал головой; похоже, ему это нравилось. Значит, не обижается, что его не запомнили. Дружелюбный парень.
– Нет, мы именно вместе летели, – сказал Рэйлен. – Из Майамского международного добрались до Атланты, где была пересадка.
Гарри энергично закивал. Теперь он вспомнил.
– Летели в Чикаго, – повернулся он к Джойс. – Меня обязали дать показание большому жюри, в результате я оказался бы точно в таком же положении, как сейчас.
– Мне поручили доставить вас в Чикаго, – широко улыбнулся Рэйлен. – Но мы так туда и не добрались. Во всяком случае – вы.
– Лет пять тому назад, – снова пояснил Гарри с интересом слушавшей их беседу Джойс.
– В феврале будет шесть, – поправил его Рэйлен. – Рейс задерживался, и мы болтались в Атланте. Вы не хотели выступать перед большим жюри, злились. Ну и сумели перехитрить меня – сбежали.
– Мне нечего было там делать.
– Если вам нечего было сообщить большому жюри – так бы им и сказали на заседании. Так нет же, вы сперва дали мне слово, а потом смылись.
Через дверной проем из гостиной на кухне Рэйлен взглянул на Джойс, суетившуюся с грязной посудой.
– Ведь как было? Слоняемся мы по аэропорту, в Атланте этой самой, я ем мороженое, а тут он говорит, что сходит в туалет и сразу же вернется. А увидел я его вчера, спустя шесть лет.
Теперь лицо Рэйлена стало серьезным, улыбался только Гарри.