Пронзая тьму
Шрифт:
Что же касается заключительного обвинения – «в использовании федеральных фондов» – то миссис Брэндон уже забрала дочь из школы, и, поскольку последняя не получает более никакой платы за обучение Эмбер из жалования миссис Брэндон, о дальнейших нарушениях закона и причинении какого-либо вреда говорить не приходится – до окончательного решения дела в суде. Этот запрет представляется спорным, а следовательно, снимается.
Я подпишу постановление суда после того, как защита обеих сторон внимательно с ним ознакомится. Адвокаты должны обсудить все пункты постановления, прежде чем
На сегодняшний день я отвожу просьбу истицы о том, чтобы ответчики предоставили информацию о плате за обучение. Возможно, данный вопрос потребует дальнейшего разбирательства, а возможно, и нет – но это вопрос важный.
Вынося такое постановление, я не хочу сказать, что все претензии истицы необоснованны – просто не все ограничения, которых потребовала сегодня сторона обвинения, правомерны и оправданны. Все это дело будет слушаться в суде в установленном законом порядке. – Эмили Флетчер подняла судейский молоток и резко постучала им по столу. – На сегодня слушание дела закончено.
– Встать! – сказал помощник судьи, и все присутствующие встали. Когда судья Флетчер удалилась, в зале поднялся гул голосов.
– И что теперь? – спросил Том.
– Теперь ускользаем от журналистов и убираемся отсюда, – сказал Корриган.
– Ну, как мы выступили? – спросил Марк, взяв за руку подошедшую Кэти.
– Что ж, нам еще предстоит долгая война. В общем и целом ясно следующее: ваша школа по-прежнему может работать и вы можете продолжать занятия по обычному учебному плану – но телесные наказания исключаются, и изгнание бесов категорически запрещается. Судья сказала, что вам не нужно представлять список учащихся с информацией о плате за их обучение, значит возможной склоки по этому вопросу мы избежали. На мой взгляд, мы хорошо выступили, если учесть, как скверно могло обернуться дело. Пойдемте отсюда.
Миссис Филдс и Парментерам тоже не терпелось задать свои вопросы.
– Так значит школа не закроется? – спросила миссис Филдс.
– Нет, все в порядке, – сказал Том.
Кэти обняла миссис Филдс за плечи и сказала:
– Мы созовем общее собрание, на котором все объясним. Джек Парментер все еще рвался в бой.
– Надо разобраться с этим… сопляком Джефферсоном. Мы не потерпим подобных речей!
– Давайте поговорим об этом в другом месте, – сказал Корриган.
Он направился к выходу, и все остальные вереницей последовали за ним.
За дверями зала сверкали ослепительные фотовспышки; в холле было светло как днем.
– Мистер Харрис! – подскочил к ним первый репортер. – Что вы думаете о постановлении суда?
– Без комментариев, – сказал Уэйн Корриган.
– А ваши дети? – спросил второй репортер. – Как давно их забрали у вас?
«С благословения судьи», – подумал Том.
– Правда ли, что вы пытались изгнать дьявола из ребенка? – спросила женщина-журналист, суя микрофон в лицо Тому.
Корриган схватил микрофон и отвел в сторону.
– Мы намерены вести процесс в суде, а не в прессе. Благодарю вас.
Журналисты не унимались.
– Пойдемте, – сказал Корриган.
Они прошли мимо толпы газетчиков
– …Иного решения мы от судьи и не ожидали. Хотя мы не верим, что родители могут допустить, чтобы их дети занимались по подобному учебному плану и терпели суровое обращение, неизбежно оным предполагаемое, я могу понять, почему судья воздержалась от вынесения окончательного решения на основании неполных свидетельских показаний, какие можно было представить на слушании с ограниченной повесткой дня. Однако мы удовлетворены тем, что судья решила оградить детей Бэконс-Корнера от дальнейшего жестокого обращения со стороны Тома Харриса и его подчиненных… этих фундаменталистов.
Том услышал все это и обернулся. Он хотел сказать что-то. Он не мог допустить, чтобы эти слова цитировались в прессе.
– Бросьте, пойдемте отсюда, – сказал Корриган, дергая его за руку.
Они поспешно покинули здание суда.
В среду вечером (по средам обычно проводились общие церковные собрания) люди заполнили дом Марка и Кэти до отказа. На низкую посещаемость собраний никогда не приходилось жаловаться, но эта среда была особой, и на всех пришедших не хватило стульев.
Пришли все члены правления со своими женами, а также прихожане из «молитвенной цепочки»: Донна Хемфайл, Лестер и Долли Саттер, Тим и Бекки Фермер, Брент и Эми Райан, вдова Букмайер. Бен Коул пришел со своей женой Бив; явилась и миссис Филдс, несмотря на то, что обычно по средам она посещала местную баптистскую церковь. Присутствовал здесь и Уэйн Корриган, которому, видимо, суждено было стать центром внимания.
Бросалось в глаза лишь отсутствие Тома Харриса. Он взял отпуск и счел необходимым держаться в стороне от происходящего. Кроме того, Марк чувствовал, что в его отсутствие обсуждение будет происходить более непринужденно и люди смогут свободнее выражать свое недовольство – и Том согласился с ним.
Отсутствие некоторых людей несколько расстроило Марка, который, будучи пастором, обращал внимание на такие вещи. Не пришли Андреа и Уэс Джессапсы, обычно посещавшие собрания по средам, а также Уингеры. Марк знал, почему они не явились. Еще оставались недовольные люди, которым нужно было избавиться от страхов и сомнений, вызванных ложной информацией, – и, естественно, не пришли именно те, кому обязательно следовало бы присутствовать на собрании сегодня.
В целом в доме собралось не менее пятидесяти человек. Серьезное испытание!
Но дом наполняли и другие гости, числом не менее пятидесяти – почти по числу собравшихся прихожан. Были здесь Тол с Гило, недавно вернувшиеся со своего наблюдательного пункта возле горного городка Саммита; рядом с Толом неотступно находились Натан и Армут с грозным отрядом небесных воинов. Мота и Сигна, выполнившие свое задание в начальной школе Бэконс-Корнера, теперь следили за воинами-охранниками, которые плотной стеной окружали дом. На это собрание не просочится ни один злобный дух.
– Посланники готовы, – доложил Натан. – Они ждут лишь твоего приказа.