Пронзая ветер

Варко Эн

Скоро на поляне снова воцарился покой. Артисты посапывали или похрапывали: каждый в силу своих способностей. Линь, успевший вернуться из леса, тоже. Небо уже начало светлеть. И звезды гаснуть. Где-то раздалась одинокая птичья трель и оборвалась, словно испугавшись. Доски становились все жестче, впиваясь в тело, а одеяло тяжелей и колючей.

Не выдержав этих мучений, девушка выпрыгнула во влажность зарождающегося утра.

— Линь, — осторожно потрясла она за плечо парня.

Всклокоченная голова высунулась из-под одеяла и возмутилась:

— Слушайте, дайте, наконец, поспать!

— Да я, собственно, место свое предложить хотела, — смутилась она. — А то здесь сыро.

—

А-аа, — облегченно вздохнув, он полез в повозку. Но потом в его сонной голове что-то щелкнуло. Линнок обернулся:

— А ты?

— Пройдусь. Все равно больше не усну.

Подол юбки сразу намок от обильной росы, покрывшей траву на поляне. Костер безнадежно потух, а дров не осталось. Ланетта побрела в сторону высящихся сосен.

Мох мягко пружинил под ногами. Между величественными деревьями все чаще стали попадаться серые камни: большие и маленькие. Сначала она не хотела далеко уходить, помня страшные рассказы о монстрах и разбойниках. Но чем дальше, тем спокойнее билось сердце. Она чувствовала себя путником, который после долгих странствий вернулся домой. Облюбовав плоский валун, девушка забралась на него с ногами. Обняв коленки, она с удовольствием погрузилась в жизнь пробуждающегося леса. Воздух пленял своей сладостной свежестью. Лес ласково шумел, а сквозь прорехи деревьев виднелись скалы. Птичья перекличка звучала все смелее. Бор наполнялся шорохами, пощелкиванием, потрескиванием. И чувство странного узнавания овладевало ею все сильнее. Захотелось поделиться с этим чудесным миром сокровенным, распахнуть перед ним душу, слиться с ним, став одним целым. Поддавшись порыву, она сняла с себя амулеты-блокаторы.

Рыжая белка сбежала с дерева и короткими перебежками приблизилась к девушке. Ланетта медленно поднесла пустую ладонь зверушке. Та сначала испуганно отпрыгнула назад, но потом передумала и осторожно потянулась к кончикам пальцев любопытным носиком. Над головой шумно сорвалась с ветки сойка, и белка стремглав бросилась назад к спасительному дереву. Ланетта услышала, как позади треснула ветка, и испуганно оглянулась. На нее смотрел Коросс.

Россыпь черных бриллиантиков паутинкой влажно поблескивала на его левом виске, а взгляд был напряженно-изучающим. Как никогда отчетливо девушка осознала какая пропасть разделяет их. Он был правителем. Таким же, как Торрэл и Данэл. Ничем не отличался от них. Недавнее безмятежное счастье развеялось легким облачком. Она нащупала рядом с собой амулеты. Хотела их надеть, но прохладная рука накрыла ладонь. Ланетта вздрогнула.

— Подожди, прошу, — его голос звучал мягко, обволакивающе.

А потом присел рядом:

— Что ты делаешь здесь одна? Что-то случилось?

— Просто не спиться, — отвернулась она, но голос предательски дрогнул.

— Лани, постарайся понять меня, — вздохнул он. — В последнее время мне тоже пришлось нелегко. Пока я разрывался между крысой и своим собственным телом, то был очень уязвим. Ты не представляешь, какими мучительными для меня стали последние дни. Моя ущербность все осложняла. У меня и так немало врагов. Возможно, среди них моя родная сестра… Что случилось с отцом? Чего мне ждать в Кроссе? Смогу ли я защитить тебя? Множество вопросов роилось в моей голове. И ни на один не находилось ответа. Шэрон был моим запасным вариантом, а стал последней надеждой. Перед тем как отправиться в Митриль, я втайне от всех послал своего слугу сюда со средством, которое могло бы сделать меня прежним. И он не подвел меня.

— Ритуал был сложный? — встревожилась она.

Только сейчас бросилась в глаза болезненная бледность и густые тени под глазами. Коросс уткнулся в ее волосы, вдыхая аромат.

— Да. Этот

вид магии любит боль. А тут еще нужно было постараться максимально очистить свою кровь от посторонних примесей. Все это заняло достаточно много времени и отняло много сил.

Утро разгоралось. На иглах вечнозеленых деревьев восходящее солнце зажигало огоньки росы. Золотистые пятна на стройных стволах сосен, серых камнях и изумрудном мхе разрастались, прогоняя сумрак. В лесу набирал силу птичий оркестр. Притянув девушку к себе, молодой человек заговорил. В его тихом голосе слышались отголоски недавних терзаний:

— До последнего мгновения я не был уверен, что получится. Но теперь, когда, наконец, я стал полноценным человеком, все изменится.

— А я? Ты меня считаешь полноценной? — горько спросила девушка.

Он вздохнул:

— Конечно, Лани. Обещаю, очень скоро тебе больше не придется ни страдать, ни бояться. В моем Доме ты будешь в полной безопасности.

— И что мне там делать? Кем я буду?

— Ты получишь все, что пожелаешь. Самые модные наряды, драгоценности от знаменитых ювелиров, лошади от лучших заводчиков — все это будет в твоем полном распоряжении. Тебя ждут балы и поклонники. Не понравиться жизнь в столице, я подарю тебе замок в лесу или у моря. Где захочешь. Любое твое желание станет для меня законом. Ведь я так обязан тебе.

— А если я желаю тебя? — чуть слышно прошептала девушка.

Коросс не ответил. Огромный ворон шумно приземлился неподалеку. Он важно прошелся в двух метрах от них, косясь на парочку черным глазом. Ланетта порылась в карманах, нашла завалявшиеся хлебные крошки и протянула. Птица возбужденно захлопала крыльями и, вытянув вперед голову, громко каркнула. Девушка бросила крошки на мох, и в ответ получила презрительный взгляд немигающих птичьих глаз.

— Ты его видишь? — как-то странно напряженно поинтересовался Коросс.

— Ворона? Конечно. А не должна?

— Не знаю… Давай-ка, надевай свои амулеты. Нам пора возвращаться, — отвел он взгляд. — Ты вся продрогла.

Моль

Пыльные столбики света расчертили тесное пространство избушки. Ланетта сладко потянулась. Впервые за эту неделю она спала под крышей. И хоть это была не кровать, а широкая скамья, ворох шкур делал лежанку довольно мягкой.

В единственной комнате никого не было, а из неплотно прикрытой двери слышался спор.

— Ртуть, хватит мне перечить. Кто здесь директор группы: ты или я? Я сказал найти Линя — значит, пошла и отыскала его. Не я. Не Ужик. А ты! Потому что я так сказал. Что тут непонятного? — услышала Ланетта раздраженный голос Папаши Мота.

— И где мне прикажешь искать? Его с утра никто не видел. А уж если он тебе так надобен, пусть за ним Лани отправляется. Хватит ей дрыхнуть. Не принцесса, — в тон ему отвечала циркачка.

— Друзья, не спорьте, — это уже голос Коросса, мягкий и одновременно властный. — Никто никого искать не будет. Линь — взрослый парень. Сам найдется. Займемся делом. Ртуть, ты умеешь ездить верхом? У нас есть лошади вполне пригодные для хорошего номера. Валгавцы воспримут его на ура.

— А нужно ли так перед ними стараться? Да еще новый номер ставить? — усомнился Папаша Мот и тот час испугался. — Вы только не подумайте, господин Коросс, что я против.

— Почему не постараться? Программу все равно придется менять. И прежде всего из-за костюмов наших прекрасных артисток…

— Господин Коросс имеет что-то против моего костюма? — теперь голос Ртути звучал кротко и очень печально.

— Ты обворожительна, Ртуть, но мне очень не хотелось бы, чтобы твоя красота сразила еще кого-нибудь.