Пропащий

Ильин Андрей Юрьевич

Когда сборка закончилась, «рыбий скелет» обрел тело, функционал и зубы, то есть вооружение — автоматические пушки и установки для пуска ракет. От лазеров и прочей пучково-лучевой хрени благоразумно решили отказаться — слишком большой всплеск энергии демаскирует корабль, «шум» расходится на сотни тысяч километров. Тихо подобраться поближе, врезать из всех стволов в упор — что может быть лучше? И забрать все, что плохо лежит! Большой «бум» — это для больших кораблей.

В оплату за работу Дорофей получил самый большой сундук алмазов. Он долго смотрел игру света на гранях, перебирал крупные, как куриные яйца, камни и думал. Думал так напряженно, что иногда глаза сходились на переносице и тогда

Дорофей становился удивительно похожим на одного хорошего комедийного актера из советских фильмов. Он так увлекся размышлениями, что Данила вынужден был напомнить:

— Нам пора, Дорофей. И тебе тоже.

— А-а … да, конечно, извини! Слушай, Данила, у меня такое чувство, что я тебе еще понадоблюсь. Вот визитка, свяжись со мной, когда надо будет что нибудь продать.

Данила повертел в руках карту памяти, стилизованную под классическую визитку.

— Ну, а что продавать-то?

— Как что? — удивился Дорофей. — Вы же грабить собрались!

— Нет, мы вынуждены защищаться от преследователей. Это не одно и то же.

— Очень убедительно! — съехидничал Дорофей. — Будете наматывать круги по космосу, спасаясь от погони. Вы должны ликвидировать верхушку рептилоидов, только в этом случае вы сможете спать спокойно. И Гуляму башку оторвать! Иначе, друг мой, не получится.

— Ну, может, ты и прав, но я все же не сторонник безудержного насилия, — скривился Данила.

— О безудержном насилии и речи быть не может! Но убивать и грабить ты обязан. Разве на Земле не так?

— Так. И даже хуже, — с тяжелым вздохом признается Данила. — Но это не значит, что … э-э … ну … в общем, ты прав! Но мне понадобиться время, что свыкнуться с этой мыслью.

— Свыкнешься, — пообещал Дорофей. — Получишь по морде как следует и моментально свыкнешься. А теперь всем пока, ухожу в неведомые дали прятать сокровища и семью. Адьё!

Часть 3

Глава 1

Известно, что название корабля отражается на его дальнейшей судьбе. То есть как назовешь, так и пойдет. С этим делом помучились. Перебрали все известные имена, клички и обзывалки. Решили остановиться на имени Роджер. В память, так сказать. Правда, Тигран выразил опасение:

— Роджер погиб. Как бы это не того!

— Он погиб в схватке, — возразил Наронгсак. — Для корабля это хорошее имя.

— Ну, пусть так, — согласился Тигран. — А что дальше? — взглянул он на Данилу.

— Учиться управлять, собирать сведения о пиратах Гуляма и рептилоидах.

— Брать пленных, — уточняет Наронгсак. — И пытать.

— Э-э … ну, если очень срочно надо … может, ты и прав. А теперь давайте попробуем установить батарею, загрузить искусственный разум и полетать!

— Всем пристегнуться! Быстро! — воскликнул Тигран и выпучил глаза.

— Очень смешно, — скривился Данила. — Можно подумать, тут все мастера полетов кроме меня.

— Главное, не делай резких движений, — предупредила Наташа. — Я еще не все горшки с цветами закрепила!

* * *

Нейросеть корабля словно проникает в человека, делая его одним целым с громадным механизмом. Управлять машиной, сидя в кресле и двигая штурвалом, всякими рычажками и педалями, щелкая тумблерами и нажимая разноцветные кнопки — именно так показывают в кино работу пилотов звездных кораблей! — это одно. Но стать частью корабля, видеть его «глазами» и ощущать его «тело», как свое — совсем другое. Данила надел шлем управления и в мгновение ока очутился в космосе! Он словно выпал из привычного мира и повис в безвоздушном пространстве, невероятно пустом и черном. Только пылающая нестерпимым огнем громадная звезда, здешнее солнце, заливает горячим светом левый бок. А

справа сияет оранжевым светом планета рептилоидов. Данила перестает дышать, по телу бежит волна ужаса, сердце вышибает ребра и кровь стучит в висках. Еще мгновение и задергается в панике, движения и мысли передадутся кораблю и … он вспомнил про горшки с цветами! Почему-то именно эта ерунда если не успокоила, то хотя бы удержала «на плаву».

«А чего ты ждал? — подумал он. — Тебя же предупреждали, что эффект от перехода будет очень сильным. Пилотировать самолет из кабины или самому полететь, как птица совсем не одно и тоже. Я словно подвешен в пространстве, у меня нет рук и ног, я могу только вертеть воображаемой головой и отдавать мысленные приказы. Вернее, желать и мое желание должно исполняться. Ну-ка!»

Данила наметил некую точку в пространстве и попробовал подлететь к ней. Первым желанием было взмахнуть руками, но вовремя одернул сам себя. Мало ли к чему приведут эти взмахивания! Просто мысленно потянулся вперед и его новое тело сдвинулось. Он тянулся все сильнее и сильнее, корабль послушно стремился в заданном направлении. Внезапно в уши врывается истошный вопль Тиграна:

— Данила, остановись, мы падаем!!!

«Куда, черт возьми, тут можно упасть?» подумал Данила и тут он вдруг увидел, что поверхность планеты рептилоидов заполнила все поле зрения, весь космос куда-то пропал. Внезапно приходит осознание, что корабль идет прямо на поверхность, через считанные секунды газовый слой вокруг планеты станет плотнее, обшивка накалится до недопустимого уровня, оболочка начнет разрушаться … Он изо всех сил тянется назад и в бок, словно вырываясь из засасывающей его трясины и корабль послушно отклоняется от курса, плавно уходя в сторону и вверх. Данила всем телом ощущает нагрев, ему даже становится больно. А еще почувствовал, как перегрузка напрягла корпус, заныли суставы, кровь прилила к глазам и в голове застучали неведомые молоточки. Его, Данилу Уголкова, уложили на пыточный стол, развели огонь и стали разрывать на части — вот такое чувство!

Пытка длится несколько бесконечных секунд, затем возвращается прохлада и наступает облегчение. Вырвавшись из горячих — в буквальном смысле! — объятий атмосферы, освободившись от тисков сил тяготения, Данила воспрянул духом и обрел способность соображать. «Надо передохнуть, — подумал он. — Вот так сразу нельзя. И еще надо разобраться, что будет, если чихнуть. Как отреагирует корабль?»

* * *

Только спустя несколько дней Данила почувствовал уверенность, управляя кораблем, как самим собой. Психологически очень трудно отождествлять себя с механизмом. Мы с детства приучены к рычагам, рулям и педалям. Иначе не умеем. Чтобы быстрее привыкнуть к новым для себя ощущениям, Данила даже по ночам сидел в шлеме управления, устраивая самому себе экскурсии по кораблю. Переключая видеокамеры, он «бродил» по техническим отсекам, коридорам, исследовал поверхность и заглядывал в иллюминаторы снаружи. Разумеется, в каюту Наташи он не «заходил». Хоть ты и стал этаким киборгом, но порядочным надо быть всегда и везде.

* * *

— Как ты себя чувствуешь, Данила? — спросил Тигран после обеда. — Ты какой-то такой …

— На психа похож, — подсказал Наронгсак.

— Ну, не совсем псих! — возразил Тигран. — Это явное преувеличение.

— Спасибо, мне стало намного лучше, — хмыкнул Данила. — Трудно привыкнуть, понимаете? Я — то человек, то механизм. Переход из одного состояния в другое … как бы это сказать … дается не так легко, как хотелось бы. Все путается в голове.

— Я в детстве любил изображать самолет, — задумчиво произносит Тигран. — Вытяну руки в сторону и бегу, как будто лечу. Думал, вот прыгну со скалы и полечу!