Пропащий
Шрифт:
— Ага, — кивнул Данила. — Тогда почему мы не летим к нему?
— Потому что уже прилетели. Осталось только пристыковаться.
— А невесомость? — удивился Данила. — Почему я чувствую тяжесть тела?
— Потому что на моем корабле есть гравитационный генератор. Тигран не сказал тебе, что такие существуют?
— Нет. Он, похоже, вообще много чего не сказал.
— Ну-ну, не возводи напраслину на Тиграна! Он ученый. Я бы не сказал, что прибитый ботаник, как обычно их изображают, но что-то не от мира сего в нем есть.
— Есть! Значит, он жив? — воскликнул Данила.
— Конечно, — кивнул Гулям. — Все живы. Я не убийца, а бизнесмен, убиваю только при необходимости.
— Но ты сказал,
— Тех, кто не нужен, — терпеливо повторил Гулям. — А не нужны сборщики, наладчики и этот прибитый программист, который сеть налаживал. Твои друзья живы.
— Для чего? — спрашивает помрачневший Данила. (Врет, гад! Или нет?)
— Пока не знаю, — признался Гулям. — Могут пригодиться. Увы, не могу тоже самое сказать о тебе. Не в моей власти.
— Так ли? — сощурился Данила. — Я слышал, что рептилоиды не так уж всесильны.
— Это верно. Но осложнить жизнь могут сильно.
— Да ладно! А инсекты? С ними можно иметь дело.
В прищуренных глаза Гуляма мелькает искорка.
— Ты и с ними познакомился? Шустряк! Но какой мне смысл в работе на инсектов?
— А много смысла работать на ящеров?
Гулям поднимается с кресла. Солдаты, расположившиеся под стенами в вольных позах, напряглись и подобрали оружие на всякий случай.
— Давай обсудим этот вопрос после, — предложил Гулям. — Но предупреждаю, не факт, что я соглашусь с тобой. А пока займемся твоей посудиной, она очень меня интересует.
«И, похоже, не только тебя, — подумал Данила. — Как говорил один управдом, меня терзают смутные сомнения, что мы здесь не одни».
Корабли сблизились, телескопический трап смыкается с причальным шлюзом.
— Прошу! — изысканным жестом руки предлагает идти Гулям.
Но первыми входят Ромбот Йекатом и Нгона Баба, причем Ромбот как бы невзначай толкает плечом, а Нгона чиркает грубым солдатским ботинком Данилу по щиколотке. Данила мстительно поджимает губы, прищуренный взгляд окидывает негров с ног до головы — я вам припомню, уроды!
Внутри трапа гравитация не действует. Чтобы не трепыхаться с первого шага на потолке, каждый входящий надевает на подошвы магнитные насадки. С непривычки идти не совсем удобно, но это лучше, чем карабкаться, держась за поручни, ежесекундно рискуя ткнуться носом в зад впереди идущего. Данила идет за двумя цветастыми, как платок деревенской молодухи начала двадцатого века, неграми, переставляя ноги, будто частично парализованный. Подошвы прилипают к стальным пластинам, специально впаянным в пол. И надо еще попасть! Но его мысли о другом. Тот непонятный приступ, что случился с ним несколько минут назад, действительно может быть если не шизофренией, то … чем? Уж больно смахивает на психологическое вторжение. Обычно такое проходит безболезненно, опытный гипнотизер без проблем подавляет естественное сопротивление психики еще на начальном этапе. Если объект внушения не поддается — все равно, по каким причинам, это может быть как банальное алкогольное опьянение, так и природная невосприимчивость, — тогда гипнотизер «давит», то есть попросту ломает человека. Нервная система реагирует на агрессию, повышается адреналин, сердце начинает работу в «аварийном» режиме, капиллярные сосуды сжимаются и так далее. Если давление не прекращается, а наоборот, усиливается, вполне вероятно кровоизлияние в мозг. Отсюда почти непереносимая головная боль. Которая, кстати, опять появляется!
Данила вдруг ощутил, как некто снова пытается пробраться в его мозг. Ну, так это воспринимается… Появилось знакомое чувство подавленности, охватило странное равнодушие ко всему происходящему, появилась дрожь в коленях, нахлынула слабость, в глазах засверкали искорки. Гулям, идущий чуть позади, заметил неладное и на всякий случай притормозил,
Что-то странное начало твориться со зрением. Оно стало каким-то фрагментарным, что ли. То есть вроде все видно, а потом окружающие предметы как бы расплываются, теряют очертания и на этом фоне появляется маленький человечек в накидке с капюшоном. Карлик ростом с пятилетнего ребенка. Капюшон откинут на спину, босые ноги — черные от грязи или в темных носках, черт его знает! — выглядывают из-под полы. Карлик зябко кутается в плащ, голова на короткой толстой шее повернута, как у совы, на сто восемьдесят градусов, круглые немигающие глаза смотрят на Данилу с выражением крайнего раздражения и злости. Кожа покрыта разноцветными пятнами, переходящими в замысловатые узоры, будто татуировка якудза или полинезийских морских разбойников. Лицо — нет, морда! — кажется впалой из-за выступающих боковых частей черепа и маленького плоского носа с вывернутыми наружу ноздрями. Глаза круглые, выпуклые, лягушачьи, безгубый рот сжат, как у беззубой старухи. Одним словом, красавец. Или красавица не оторви взгляда.
Даниле становится хуже. Он с трудом идет, цепляясь за металлический поручень, проложенный вдоль боковой стенки, голова идет кругом и слабость такая, что хочется упасть и умереть. Но какая-то сила заставляет его переставлять ноги и Данила понимает, что это желание карлика. Наполовину погасшее сознание еще сопротивляется чужой воле, но с каждой секундой все слабее. Данила теряет равновесие, проклятый магнит на полу никак не отпустит ногу. Падая, задевает лицом поручень, еще не зажившая губа стреляет болью, она взбадривает умирающий мозг, соленый вкус крови обостряет заглохнувшие было чувства.
— Мелкий пиз…шь! — шепчет Данила деревенеющими губами. — Хочешь на моем горбу в рай въехать? То есть забраться в «Роджер» батарейку стырить? Хрен тебе!!!
Удар бронированного сапога получился слабоват конечно, ведь батарею Гулям приказал изъять, электропривод не работает. Но достаточным, чтобы надолго выбить дух из мелкого тела. Все-таки невесомость, мать ее ети! Карлик отлетает к стене и попадает прямо в ребро жесткости. Маленькое тело сминается, словно мяч, из которого наполовину выпущен воздух, слабо отталкивается и безвольно повисает в воздухе, медленно дрейфуя к выходу. Дурная тяжесть в голове исчезает, пропадает слабость, возвращается бодрость. Данила оглядывается — охрана Гуляма плавает по тоннелю, словно пух одуванчика, оружие болтается рядом, медленно приближаясь к полу. Недолго думая Данила подхватывает автомат, торопливо выдергивает из подсумков запасные магазины.
Первым приходит в себя Ромбот. Увидев Данилу, он беззвучно разевает рот, глаза наливаются кровью, толстые вывернутые губищщи дергаются … мощный удар кулаком отправляет негра в беспамятство и противоположную от «Роджера» сторону. Но следом за Ромботом начал приходить в себя и второй негр, задергались солдаты из охраны. Данила понял, что надо срочно уходить, обезоружить и вырубить всю толпу он не успеет. Только вот беда в том, что понятие «срочность», как и «быстро» в условиях невесомости относительны. Пока он будет трепыхаться и топать ногами по магнитным пластинам, его десять раз нашпигуют пулями. И неважно, что тоннель разрушится от шальных попаданий и все погибнут — солдаты просто дураки, а неграм все равно, они со злости остатки ума потеряли. Вдобавок ко всему с той стороны открывается шлюз. Видимо, команда Гуляма почуяла неладное.