Пропасть Искупления
Шрифт:
Несложно представить, как твой кулак сжимает такую кроху.
Соборов было не счесть. Тридцать, а может, и все сорок. Некоторые шли тесными группами, словно галеоны, сошедшиеся на пушечный залп в упор. Когда они уж чересчур сближались, невозможно было разобраться в нагромождении башенок и шпилей – что кому принадлежит. На некоторых соборах было по одной такой надстройке, другие казались целыми городами, пустившимися в плавание. Там были уступчатые башни и роскошные минареты. Торчали шпили – зубчатые, ребристые, с карнизами и подпорками. Играли красками витражные окна в сотни футов высотой. Через окно-розетку
И снова Рашмика вспомнила картины Брейгеля.
Расстояние между караваном и Путем все сокращалось, и постепенно великие соборы приобретали свои истинные размеры. Все новые и новые колонны выползали из-за горизонта далеко позади авангарда процессии – а в том, что впереди шла основная группа, девушка не сомневалась.
Халдора стояла точно в зените, в самом центре небесного купола.
Рашмика почти добралась.
Близ Арарата, год 2675-й
Скорпион уселся за деревянный стол в корабельном парке. Внимательно осматриваясь, он старался заметить и запомнить все подробности, в то же время надеясь не перегрузить мозг. Никогда в жизни он не бывал в таком месте и не видел подобного даже на картинках. Такой небесной чистоты и голубизны не бывает на Арарате. Растительность поражает детализацией – можно выделить из общей картины каждую веточку, каждый листок. И все это дышит. Раньше Скорпион видел деревья только на снимках, но никакие снимки не в силах передать головокружительную сложность этого творения природы. Такие же чувства он испытывал, когда впервые увидел океан: разница между воображаемым и реальным поражала. Океан невозможно экстраполировать, скажем, меняя объем и цвет содержащейся в чашке воды. Дело в ощущении морского простора, которое возникает при непосредственном пребывании перед ним.
По правде говоря, деревья внушали тревогу. Слишком большими они были, слишком живыми. Вдруг им не понравится гость?
– Скорп, ты бы надел очки, – предложила Антуанетта.
Он взял в руки очки и, нахмурившись, осмотрел:
– Для этого есть какая-то конкретная причина?
– Сможешь поговорить с Джоном. Те, у кого в голове нет машин, видят его редко. Не волнуйся, не ты один будешь выглядеть по-дурацки.
Скорпион надел очки. Они были созданы не для свиней, а для людей, но, приладив их, он не ощутил особого неудобства. Мир за стеклами очков совсем не изменился.
– Джон будет через минуту, – заверила Антуанетта.
Всех, кто был нужен, собрали очень быстро. Кроме самого Скорпиона и Антуанетты, за столом сидели Васко Малинин и Хоури с дочерью, которая по-прежнему лежала в инкубаторе (его Ана держала на коленях). Еще тут были доктор Валенсин и три не столь высокопоставленных представителя колонии, а проще говоря, старшие среди четырнадцати тысяч успевших добраться до «Ностальгии по бесконечности». Настоящая администрация – Орка Круз, Кровь, Ксавьер Лиу и другие – находилась на Арарате.
Когда Ремонтуар сел напротив Скорпиона, осталось только одно свободное место.
– Предлагаю говорить
– Даже не пообедаешь? – спросил Скорпион, слишком поздно вспомнив, что у Ремонтуара нет чувства юмора.
Сочленитель покачал яйцевидной, увитой тонкими жилами головой:
– Боюсь, что нет. «Свет Зодиака» и другие корабли сочленителей останутся в этой системе по крайней мере до тех пор, пока вы не выйдете в открытый космос. Мы отвлечем ингибиторов на себя. Несколько стай могут увязаться за вами в погоню, но основные силы будут связаны боем. – Ремонтуар сложил перед собой тонкие пальцы. – Надеюсь, вы с ними справитесь.
– Значит, вы приносите себя в жертву? – спросила Антуанетта.
– Надеюсь, что нет. Я пессимист, но надежда свойственна и мне. У нас есть оружие, которым мы еще не пользовались и которое даже пока не произвели. Надеюсь, что оно даст нам перевес, по крайней мере локальный.
Ремонтуар умолк и сунул кисть в невидимый карман своего мундира. Пальцы исчезли в ткани, словно сочленитель показывал застольный фокус, потом появились снова с небольшим тускло-серым предметом в форме щепки. Ремонтуар положил его на стол и стукнул по нему пальцем:
– Вот, пока не забыл. Это описания очень полезных военных технологий. Возможно, с некоторыми из них Аура и Хоури вас уже познакомили. Мы тоже получили их благодаря Ауре, она указала направление поиска и намекнула на некоторые основные принципы, однако нам многое пришлось создавать самим, с нуля. Эти файлы совместимы со стандартным производственным протоколом.
– Но у нас нет фабрики на борту, – сказала Антуанетта. – Последняя остановилась много лет назад.
Ремонтуар выпятил губы:
– Тогда мы дадим новые системы, устойчивые к последним штаммам чумы. Перед тем как вы покинете область Арарата, я распоряжусь доставить вам фабрики, а также медицинское оборудование и запчасти к криокапсулам. Загрузите в фабрики наши файлы, и они изготовят необходимое оружие и оборудование. Если понадобятся разъяснения, формулируйте вопросы так, чтобы она поняла.
– Спасибо, Рем, – сказала Антуанетта.
– Это вам подарок, – продолжал он. – В благодарность за спасение Ауры. Мы просто счастливы, что она у вас. Но вы можете не остаться в долгу.
– Как? – спросила Антуанетта.
Ремонтуар промолчал, оглядываясь на того, кто шел к столу по траве.
– Здравствуйте, Джон, – сказала Антуанетта.
Следя за приближением капитана, Скорпион напрягся на своем чурбане. На первый взгляд фигура совсем не походила на человеческую. Бренниген шел на двух ногах, у него были руки и голова, но на этом сходство заканчивалось. Половина тела – одна рука и нога, а также приблизительно половина торса – состояла, насколько мог судить Скорпион, из плоти и крови. Другая же была движущимся механизмом, уродливым, без малейших признаков желания соблюсти симметрию. Искусственные конечности приводились в действие поршнями и вращались на массивных шарнирах, в местах скольжения которых блестел от постоянного трения и смазки металл. Рука с механической стороны, свисавшая почти до колена, оканчивалась набором многофункциональных инструментов. Словно землеройный механизм на огромной скорости столкнулся с человеком и они сплавились при ударе.