Пропавшая без вести
Шрифт:
– Да, я говорю именно об этом, - процедил он сквозь зубы.
– Поэтому наша с тобой… короткая связь не имеет значения.
Катрисса тоже теперь одевалась. Ей это было куда как проще… и времени много не заняло.
– Дело не в том, что ты переспал с другой женщиной, - мягко, словно слабоумному, пояснила она, стягивая на затылке волосы.
– А в том, что на роль другой выбрал именно меня… ее аналог.
Ему не было нужды спрашивать, о ком она говорит.
– Не лезь не в свои дела, - зло обрубил он, поднимаясь и отряхивая
– Она это она, а ты… это ты…
Друидесса снизу вверх глянула на Радомира, в глазах ее таилось лукавое озорство. Именно так порою смотрела на него, своего мужа, Катрин… Ощутив внезапный спазм боли, мужчина не без труда сглотнул и отвернулся. С каждой секундой ситуация становилась все более невыносимой…
– Поможешь подняться?
– совсем нехарактерным для нее тоном спросила женщина, протягивая ему руку.
Радомир ловко поймал ее ладонь и потянул на себя. Красотка легко поднялась, оказавшись в его объятиях.
– Вот видишь… - хрипло прошептала она, дыхание ее участилось.
– Что… что вижу?
– он понимал, что снова теряет контроль над собой. Этот аромат, эти глаза… Катя, Катя, я все равно верну тебя.
– Ты предал ее, - негромко заметила амазонка и рывком высвободилась, отступила на шаг.
– Ты предаешь ее прямо сейчас… когда думаешь, что я - это она. А значит, ты обречен на неудачу.
Ему вдруг захотелось ее ударить, он не мог припомнить, чтобы кто-нибудь когда-нибудь ранил его больнее.
– Я сам разберусь в своих проблемах и своих отношениях.
– Нет, не разберешься, - рассмеялась она, щурясь.
– И знаешь почему? Ты принимаешь неверные решения! Как вон то… - и Катрисса кивнула в сторону Оли… о которой Радомир успел напрочь позабыть.
Покраснев, он глянул на девушку, но она оставалась неподвижной… и по-прежнему мало напоминала живого человека. Это немного успокоило его; интимная близость при свидетелях никогда не была его “фишкой”, и мысль, что они с Катриссой предавались страсти на глазах у его первой любви (пускай в иной вариации времени), энтузиазма не вызывала.
– Тебе пора, - сурово сказала Друидесса, холодно взирая на недавнего любовника.
– Ты и так совершил много ошибок сегодня…
– Прощай, амазонка, - буркнул он и ушел, зябко ссутулившись.
8. Неизбежность
Оля так и не нашлась. Никто ничего о ней не слышал… слухи множились, как снежный ком, и Рома уже не знал, чему верить, и верить ли хоть чему-то…
– Я ничего не понимаю, - хмуро говорил он Диме во время большой перемены, когда они вышли во двор покурить.
– Последние несколько дней происходит что-то странное… не только прошлой ночью, но и вообще.
Колпаков пожал плечами, делая глубокую затяжку. Он тоже находил события минувшей ночи волнующими и загадочными, только вот тревогу друга не разделял. По сути, ему было безразлично, что произошло с Олей и почему.
–
– спросил он.
– Помнится, ты надеялся на “утро вечера мудренее”...
– Увы, мудренее оно не оказалось, - вздохнул парень, с остервенением затушив окурок о каменную стену университетского здания.
– Все это мне не нравится…
– Мне тоже, - не вполне искренне отозвался Дима, широко зевая и даже не трудясь прикрыть рот ладонью.
– Но Оля - не наша забота… пусть ее родичи переживают. Мы-то что?
Рома с отвращением покосился на приятеля:
– Если все так будут рассуждать…
– А ты типа мир спасать решил? Ну-ну…
Мирославский отвел взгляд:
– Ну, мир нет… но, блин, Ольку мне жаль…
Он замолчал на полуслове, не став уточнять, что ему жаль не столько ее саму, сколько их несостоявшегося счастья… пускай даже недолговременного.
– Да, девчонку чисто по-человечески жаль, - согласился Дима, тоже туша свой окурок.
– Но послушай, ты-то как поможешь? Ее родители наверняка связались с полицией… пусть ищут.
– Ну, тогда мне надо поговорить с полицейскими и рассказать все, что я знаю!
– запальчиво воскликнул парень.
Колпаков ехидно посмотрел на него и саркастично заметил:
– Ага, представляю твой разговор с полицаями… особенно ту часть, где ты описываешь этого, как его, Радомира… весьма правдоподобно будет звучать!
Рома вздохнул и какое-то время молчал. Потом заговорил снова, с прежним напором:
– Хорошо, тогда я еще раз схожу к самому Радомиру. Человек, который может так запросто справиться с бандой отморозков, может помочь и в другом.
– Отговаривать тебя бесполезно? Я угадал?
– Пытался уж… я все решил.
– Ладненько, только вот не ворчи потом… я предупредил.
Дневники
Я люблю вспоминать. Люблю раскладывать события прошлого по полочкам, перетасовывать, согласовывать между собой… приводить мысли в порядок.
Вот сейчас я вспоминал, как нашел ее, бездыханную… она лежала на диване, и в первую минуту мне хотелось верить, будто она просто спит… ее лицо, такое спокойное, такое умиротворенное, казалось одухотворенным, оно разгладилось и даже помолодело. Никогда не скажешь, что этой красивой женщине за сорок… вечный сон стер с него следы возраста и усталости.
Я понимал, что она умерла, понял в первый же миг, когда увидел ее. В конце концов, на это моих способностей хватило… жаль только, их недостало спасти ее, уберечь от беды. Я проиграл.
А впрочем… проиграл ли? Еще посмотрим…
Успокоив себя таким образом, я отогнал сомнения на безвестное “потом” и шагнул к дивану, на котором лежала она, моя Катя. Я двигался, словно сомнамбула, в полубеспамятстве, плохо сознавая, что делаю.
Я смотрел на нее сверху вниз и так сильно сводил брови, что заныла переносица.