Пропавшая без вести
Шрифт:
– Что ты сотворила, крошка… - пробормотал я, опускаясь на колени, и не утерпев, погладил ее по нежной щеке… еще теплой.
– Что ты сотворила…
Она не ответила мне, конечно… ответил другой голос, холодно и отрывисто прозвучавший за моей спиной:
– Она сделала то, что должна была. Вернее, помогла сделать мне.
Я вскочил на ноги и рывком обернулся. В дверях стоял он, Кьяно. Как и всегда, насмешливый и самоуверенный, лощеный до отвращения… как же я его ненавидел в тот миг. Да и не только в тот…
Помню, как
– Повтори, что сказал, - потребовал я.
– Зачем повторять?
– усмехнулся Кьяно, щуря и без того узковатые глаза.
– Ты и сам понимаешь… я сделал, как говорил. Миа снова со мной.
Перед глазами все закружилось, потемнело… в голове словно щелкнуло, - к счастью, у меня крепкие сосуды, иначе не миновать инсульта.
– Ей, твоей Миа, недолго жить… - прохрипел я, мечтая убить его, уничтожить… растоптать.
– Недолго! Я позабочусь об этом.
Кьяно не слишком испугался моей угрозы, а зря.
– Я позабочусь об обратном, - пожал он плечами совершенно беспечно, наверняка донельзя довольный собой.
– Миа будет жить. Жизнь твой госпожи на жизнь моей сестры. По-моему, честно.
На моих скулах заиграли желваки. Я шагнул к нему, сдерживаясь из последних сил…
– Ты пожалеешь об этом, мальчишка, - почти выплюнул я, ибо он и был мальчишкой, сравнительно со мной.
– Я найду способ отомстить… и в первую очередь - твоей полоумной сестре.
Его глаза сверкнули зеленым, я тоже сумел задеть его за живое. Никогда не мог понять этой нежной привязанности к сестре… да, он заменил ей отца, родители давно умерли… но все равно, странно как-то.
– Не испытывай меня, - прошипел Кьяно, приближаясь ко мне. Ноздри его крупного носа трепетали.
– Я могу потерять терпение…
Признаться, я этого хотел. Хотел получить повод ударить - и ударить в тот миг, когда он зол, а значит, плохо контролирует собственные инстинкты, в том числе и инстинкт самосохранения.
– Потерять терпение?
– я издал презрительный смешок, сознательно дразня его.
– И что тогда будет?
– Война!
– отрывисто произнес он.
– А сейчас у нас перемирие?
– фыркнул я и кивнул в сторону дивана.
– А Катрин… кто? Случайная жертва?
– Я бы сказал, добровольная, - поправил меня Кьяно. Его взгляд тоже скользнул по дивану, и в черно-зеленых глазах, мне показалось, появилось
– Она не была, а есть! И не порядочная, а просто глупая… глупая девчонка, которая жаждала спасти весь мир.
Кьяно пожал плечами:
– Не будем спорить. Я пришел предупредить: оставь нас в покое.
– Нас?
– Меня и сестру. Будем считать инцидент исчерпанным… ты не так уж стар, в конце концов. Найдешь себе другую подругу… супругу.
И вот тут я не выдержал. Я рванулся к нему с бешенством раненого зверя; Кьяно от неожиданности попятился и уперся спиной в стену. Мгновение спустя я уже со всей силой сжимал его горло - чисто физически сжимал, безо всякой магии.
– Исчерпан?! Другую?! Идиот!
– рыкнул я с ненавистью.
– Ты еще пожалеешь о том, что твоя безмозглая сестрица переступила порог моего кабинета…
Кьяно сделал резкий взмах рукой, и меня отбросило от него упругой волной. Я не удержал равновесие и рухнул на пол у дивана.
– Я давно пожалел, - сухо сообщил Кьяно, глядя на меня сверху вниз и поправляя лацканы пиджака.
– И да, я несколько циничен… но, помнится, и ты не был столь уж любезен, когда я пришел к тебе? После происшествия с Миа?
Да, я тогда сказал, что сожалею… но, мол, такое случается, ничьей вины тут нет… и, кажется, я добавил, что сестра - это просто сестра.
Ну, а что мне оставалось? Что я мог сказать в свое оправдание?
– Прощай, - обронил он и растворился в воздухе. Я и раньше замечал, что Кьяно любил эдакие никчёмные эффекты… сплошное позерство, никакой практической пользы, только силы зря тратишь. Всегда считал, что намного проще выйти через дверь.
– До свидания, дружок… - сказал я шепотом, хотя он меня и не слышал.
Я укрыл Катрин покрывалом до подбородка, я не хотел, чтобы она мёрзла. Я понимал, ей уже все равно… Понимал умом. Чувства твердили иное.
Я сел в кресло, так чтобы видеть ее, постоянно видеть… и глубоко задумался. Мне было, о чем поразмыслить.
* * *
Радомир отбросил ручку и устало потёр покрасневшие глаза. Что ж, немудрено, что они покраснели, столько часов без сна, без желанной возможности забыться небытием хоть ненадолго… вот и приходилось развлекать себя всякого рода дневничками. В конце концов, однажды эти записи о прошлом могут пригодиться.
Пока, правда, они пригождались только в качестве снотворного… но чем черт не шутит?
И с этой мыслью, позевывая, Радомир отправился спать… и наконец-то заснул.
А утром, совсем рано, его разбудил чей-то настойчивый звонок в дверь. Ворча себе под нос, мужчина хмуро натянул домашний халат, который обычно надевал после ванны, и поплёлся в прихожую… он ещё не глянул в глазок, а уже знал, что за ранняя пташка к нему пожаловала. И, конечно, не ошибся - неурочным гостем оказался Роман.