Пропавшая без вести
Шрифт:
– Мне тоже, - не вполне искренне отозвался Дима, широко зевая и даже не трудясь прикрыть рот ладонью.
– Но Оля - не наша забота... пусть ее родичи переживают. Мы-то что?
Рома с отвращением покосился на приятеля:
– Если все так будут рассуждать...
– А ты типа мир спасать решил? Ну-ну...
Мирославский отвел взгляд:
– Ну, мир нет... но, блин, Ольку
Он замолчал на полуслове, не став уточнять, что ему жаль не столько ее саму, сколько их несостоявшегося счастья... пускай даже недолговременного.
– Да, девчонку чисто по-человечески жаль, - согласился Дима, тоже туша свой окурок.
– Но послушай, ты-то как поможешь? Ее родители наверняка связались с полицией... пусть ищут.
– Ну, тогда мне надо поговорить с полицейскими и рассказать все, что я знаю!
– запальчиво воскликнул парень.
Колпаков ехидно посмотрел на него и саркастично заметил:
– Ага, представляю твой разговор с полицаями... особенно ту часть, где ты описываешь этого, как его, Радомира... весьма правдоподобно будет звучать!
Рома вздохнул и какое-то время молчал. Потом заговорил снова, с прежним напором:
– Хорошо, тогда я еще раз схожу к самому Радомиру. Человек, который может так запросто справиться с бандой отморозков, может помочь и в другом.
– Отговаривать тебя бесполезно? Я угадал?
– Пытался уж... я все решил.
– Ладненько, только вот не ворчи потом... я предупредил.
Дневники
Я люблю вспоминать. Люблю раскладывать события прошлого по полочкам, перетасовывать, согласовывать между собой... приводить мысли в порядок.
Вот сейчас я вспоминал, как нашел ее, бездыханную... она лежала на диване, и в первую минуту мне хотелось верить, будто она просто спит... ее лицо, такое спокойное, такое умиротворенное, казалось одухотворенным, оно разгладилось и даже помолодело. Никогда не скажешь, что этой красивой женщине за сорок... вечный сон стер с него следы возраста и усталости.
Я понимал, что она умерла, понял в первый же миг, когда увидел ее. В конце концов, на это моих способностей хватило... жаль только, их недостало спасти ее, уберечь от беды. Я проиграл.
А впрочем... проиграл ли? Еще посмотрим...
Успокоив себя таким образом, я отогнал сомнения на безвестное "потом" и шагнул к дивану, на котором лежала она, моя Катя. Я двигался, словно сомнамбула, в полубеспамятстве, плохо сознавая, что делаю.
Я смотрел на нее сверху вниз и так сильно сводил брови, что заныла переносица.
– Что ты сотворила, крошка...
– пробормотал я,
– Что ты сотворила...
Она не ответила мне, конечно... ответил другой голос, холодно и отрывисто прозвучавший за моей спиной:
– Она сделала то, что должна была. Вернее, помогла сделать мне.
Я вскочил на ноги и рывком обернулся. В дверях стоял он, Кьяно. Как и всегда, насмешливый и самоуверенный, лощеный до отвращения... как же я его ненавидел в тот миг. Да и не только в тот...
Помню, как бешено стучало мое сердце - вовсе не от страха, конечно. От бешенства и злости. О, я был готов убить этого мерзавца сотнями способов... будь он просто человеком. Но, подобно мне, Кьяно обладал определенными способностями... поэтому общаться с ним приходилось крайне осторожно. В конце концов, моя жизнь стоила очень дорого... цена ее - судьба Кати. Я не мог позволить себе умереть, пока не спасу ее... идея соединиться с любимой женой на небесах меня мало прельщала. Моя дорога явно лежит в ад, тогда как душа Катрин обретается в раю... и наши пути за чертою жизни вряд ли пересекутся.
– Повтори, что сказал, - потребовал я.
– Зачем повторять?
– усмехнулся Кьяно, щуря и без того узковатые глаза.
– Ты и сам понимаешь... я сделал, как говорил. Миа снова со мной.
Перед глазами все закружилось, потемнело... в голове словно щелкнуло, - к счастью, у меня крепкие сосуды, иначе не миновать инсульта.
– Ей, твоей Миа, недолго жить...
– прохрипел я, мечтая убить его, уничтожить... растоптать.
– Недолго! Я позабочусь об этом.
Кьяно не слишком испугался моей угрозы, а зря.
– Я позабочусь об обратном, - пожал он плечами совершенно беспечно, наверняка донельзя довольный собой.
– Миа будет жить. Жизнь твой госпожи на жизнь моей сестры. По-моему, честно.
На моих скулах заиграли желваки. Я шагнул к нему, сдерживаясь из последних сил...
– Ты пожалеешь об этом, мальчишка, - почти выплюнул я, ибо он и был мальчишкой, сравнительно со мной.
– Я найду способ отомстить... и в первую очередь - твоей полоумной сестре.
Его глаза сверкнули зеленым, я тоже сумел задеть его за живое. Никогда не мог понять этой нежной привязанности к сестре... да, он заменил ей отца, родители давно умерли... но все равно, странно как-то.
– Не испытывай меня, - прошипел Кьяно, приближаясь ко мне. Ноздри его крупного носа трепетали.
– Я могу потерять терпение...
Признаться, я этого хотел. Хотел получить повод ударить - и ударить в тот миг, когда он зол, а значит, плохо контролирует собственные инстинкты, в том числе и инстинкт самосохранения.