Пропавшая без вести
Шрифт:
– Ну... наверное, - осторожно согласился Дима.
– И что, любовь - это непременное условие, чтобы человек стал... эээ... магом?
– Нет, просто в моем конкретном случае мне требовался импульс. Влюбившись по-настоящему, я словно прозрел... увидел мир иначе. Словно раньше был слеп и тут - вижу! И постепенно я научился пользоваться своим даром, управлять им. Более того, я стал экстрапсихологом - сам изобрел этот термин.
– И чем занимаются такие психологи?
–
– Ну-ну, - фыркнул Дима, слегка позабавленный. Воображение нарисовало собственного друга, Романа, в лучах славы, а-ля "местная знаменитость"... зрелище было занятым.
– И что же вы покинули столь чудесный мир?
Радомир свел брови, на скулах у него заиграли желваки.
– Потому что без Катерины он перестал быть столь чудесным.
– О... простите, - смутился Дима.
– Она... ммм... умерла?
– Да, - сурово кивнул Радомир.
– И я бы, наверное, смирился, будь это было обыкновенной смертью. Но Катя умерла из-за меня... меня, своей наивной веры в добродетель и еще одного человека... я знаю его под именем Кьяно.
– Странное имечко, - нервно усмехнулся Дима, с тревогой присматриваясь к гостю, который теперь, когда разговор коснулся его личной трагедии, производил еще более пугающее впечатление. Малейшие остатки добродушия слетели с него, как шелуха с луковицы.
– Странное, - холодно согласился он.
– Потому я не уверен, что оно настоящее... впрочем, кто знает? У этого Кьяно несколько восточная внешность, так что, возможно, такие имена в его роду нормальные.
– И он... он убил вашу жену?
– робко спросил Дима, против воли заинтригованный. Рассказ его увлек, было что-то пронзительное в этой страшной сказке, которая, по уверениям самого рассказчика, и сказкой-то не являлась.
– Да, можно и так сказать, - процедил мужчина сквозь зубы, сузив глаза.
– Хотя началось все с его сестры... девушки по имени Миа.
Радомир умолк и закрыл глаза, казалось, воскрешая воспоминания. Потом снова посмотрел на парня - и взгляд его был столь тяжелым, давящим, что Колпаков невольно поежился.
– Понимаешь ли, у каждого бывают неудачи. Были они и у меня. И Миа стала не первой такой неудачей.
– Неудачей? А... в каком смысле?
– В профессиональном. Миа пришла ко мне на прием, перепуганная, запутавшаяся в своих собственных мыслях, если можно так выразиться...
– Сумасшедшая?
– уточнил парень, решив называть вещи своими именами.
– Нет, не так категорично. Просто она страдала множеством страхов, ей снились странные сны, она часто что-то забывала... И я, увы, не смог ей помочь. Я провел
– Просто... заблудилась в одном из миров.
– В одном из?
– непонимающе повторил Дима, морща лоб.
– Да, ведь реальностей, миров то бишь, много. Бесконечно много, я бы сказал. И в некоторых живут наши аналоги.
– Аналоги? То есть в другом мире живет другой такой Дима Колпаков?
– недоверчиво скривился парень, силясь представить иного себя, с непохожей судьбой...
– Да, именно так, но сейчас я не об этом. В общем, я не сумел помочь, но не считаю себя таким уж виноватым. Я просто человек, со своими сильными и слабыми сторонами. Кому-то я помог, кому-то - нет... Говорят, у каждого врача, особенно хирурга, есть собственное кладбище... есть оно и у меня. Образно выражаясь...
По телу Димы прошел озноб. Человек, сидящий в нескольких метрах от него и распивающий с ним вино, уже убивал. Он признает это без тени смущения и считает, что подобный расклад в порядке вещей. Неужели его хороший друг Роман Мирославский однажды превратится в столь желчное существо с холодной кровью? Колпакову не хотелось верить в подобную возможность.
– Ко мне пришел ее брат. Кьяно... мы повздорили... крепко. И поверь, дружок, если бы я мог что-то изменить, я бы изменил. Но сделанного не воротишь.
– Почему же? Вы ж умеете, кажется, путешествовать во времени, - попробовал пошутить Дима.
Однако Радомир даже не улыбнулся:
– Тогда не умел. Смерть Кати стала еще одним эволюционным толчком, который усилил мой дар. Я и раньше мог перемещаться между мирами, а тут вдруг осознал, что если рассматривать будущее и прошлое как две параллельные реальности, то время можно пересекать в разных направлениях... правда, здесь есть свои нюансы, но об этом я скажу позднее. Пока же вернусь к Кьяно.
– Ага...
– нервно пробормотал Дима, делая спешный глоток вина, просто чтобы не смотреть в эти черные злые глаза, чей пронзительный взгляд приводил в оторопь.
– Кьяно оказался непрост...
– мрачно продолжал мужчина.
– Он тоже обладает способностями, схожими с моими... пойми я это сразу, я бы подстраховался, но... я не ожидал. Поэтому, когда мы поругались с ним, я не особенно встревожился. И даже когда моя жена пришла ко мне, разгневанная, и начала задавать вопросы о моей клиенте - я разозлился, но не забеспокоился. Я был уверен, что со временем успокою Катю, объясню, что все мы ошибаемся... она смирится. Но Кьяно умудрился впечатлить ее жалостливым рассказом о своей бедной сестре... о том, каким чистым ангелом она была... и каким мерзким типом оказался я, ее супруг... и Катрин заявила мне, что не сможет жить с таким камнем на душе. И, мол, сделает, что угодно, чтобы помочь Кьяно вернуть сестренку... однако я не подозревал, как далеко она готова зайти.