Пропавшие в раю
Шрифт:
В какой-то момент я поднял голову и наткнулся взглядом на поганую тварь, сгубившую мою жену. Она больше не смеялась и ничего не говорила. Спрыгнув с кровати, приближалась ко мне, и…»
На этом запись обрывалась. Прочитанное оставляло горький, тяжелый осадок. Алексей почувствовал, что вспотел. Он недоуменно повертел листок в руках. Что это такое – отрывок из дневника? Письмо? Но кто его писал? Кому? Зачем? Алексей уставился в окно. Оно выходило на глухую стену, возле которой
«Сунуть листок в ящик мог только один человек», – подумал Алексей. Тот, кому раньше принадлежал дом, вместе со всей мебелью, утварью и, разумеется, этим самым ящиком. Получается, это написал Андрей Давыдов. И, если верить написанному, они с женой не уехали из Каменного Клыка. Риелтор солгал. По крайней мере, жена Андрея, кажется, ее звали Зоей, точно умерла здесь, в поселке. Возможно, в этом доме. Да не просто умерла. С ней и ее мужем случилось нечто очень нехорошее. Кто-то преследовал их, мучил.
Алексею стало нехорошо. Он кожей чувствовал: что-то не так. Ведь с самого начала поспешность, с которой прежние хозяева бросили только что выстроенный и полностью отделанный дом, выглядела странной. Продали вместе с мебелью, техникой, бельем, коврами, шторами, посудой. Да еще и так дешево! И почему Алексей раньше не задумался, из-за чего?! А вдруг не Давыдовы продали агентству дом за бесценок, и поэтому конечная цена была столь скромной? Что произошло? Может быть, Андрей избавился от дома, потому что здесь умерла его жена? Причем умерла не просто так… Да и сам Давыдов чего-то смертельно боялся.
Узнай Алексей историю прежних хозяев, разве купил бы он этот дом?! Потащил сюда жену и Алиску? Несчастная Алиска… Она тоже умерла. Не слишком ли много смертей? Голова шла кругом. Вопросов становилось все больше, они громоздились друг на друга, и было непонятно, где искать ответы. Впрочем, один человек должен что-то знать. Вадим Дубцов. Риелтор. Алексей вытащил из кармана сотовый и нашел в телефонной книжке номер Дубцова. В ухо понеслись долгие гудки. «Ну же, отвечай!»
– Слушаю! – отозвалась трубка, когда Алексей уже решил, что дозвониться не получилось. Голос риелтора звучал немного напряженно – или это только показалось?
– День добрый. Васильев беспокоит, – суховато произнес Алексей.
– Да, да, узнал вас, господин Васильев. Я знаю, с вашей дочерью произошло несчастье, примите, пожалуйста, мои соболезнования. Этот мыс…
– Спасибо за участие, – слушать излияния риелтора было некогда, – у меня к вам есть вопрос.
– Конечно, что-то случилось? Какие-то проблемы с домом?
– Вадим, скажите, вы уверены, что Давыдовы, предыдущие хозяева, уехали из Каменного Клыка?
– Да, конечно, – ответил Дубцов после крохотной, почти не заметной заминки, – а почему вы спрашиваете?
Алексей решил сказать правду.
– Видите ли, я случайно нашел один документ… То есть не документ, а некую запись. Что-то вроде письма или обрывка дневника. В общем, это не столь важно. Важно то, что автор текста – скорее
Алексей чувствовал, что риелтор настороженно, внимательно слушает его. Однако ответ прозвучал вполне легко и непринужденно.
– Выкиньте эту чушь из головы! – хохотнул Вадим. – Я уж думал, что-то действительно серьезное. Я же вам говорил, Давыдов воображал себя писателем. Собирался писать роман. Думаю, точнее, я в этом уверен, вам на глаза просто попался отрывок из его творения. Только и всего.
Алексей опешил, обескураженный собственной глупостью. Он совершенно позабыл о писательских поползновениях бывшего владельца дома. Надо же было свалять такого дурака! Он еще немного поговорил с риелтором, причем тон Вадима сделался снисходительно-добродушным, а Алексей теперь говорил слегка смущенно. Уже попрощавшись с Дубцовым, он вдруг спросил:
– А какая машина была у Давыдовых?
– Какой-то джип. Огромный такой, марку не помню. А что?
– Нет-нет, ничего. Просто интересно. Извините, что побеспокоил.
Конечно, Давыдов мог упомянуть в своем романе собственную машину. Ничто не мешало ему сделать это. Мог он и описать местечко Каменный Клык, с его и вправду удивительно непроглядными ночами. А вот остальное запросто может оказаться вымыслом. И все же, все же…
Слишком напрягся Дубцов в начале разговора, пока не разобрался, в чем дело. И слишком явно обрадовался, когда выяснилось, что ни до чего особенного въедливый клиент не докопался. «Я уж думал, что-то действительно серьезное» – о чем это он? Чего испугался? Сделка совершена. Документы готовы. Даже если клиент обнаружил бы неполадку, скажем, в водопроводе или трещину в кладке, это уже вряд ли что-то изменило бы. Нет, дело в чем-то ином.
Алексей стоял и думал, с кем еще можно поговорить, у кого выудить информацию. Разумеется, он мог побеседовать с соседями. Или с тем же Валиком, мужем Вари. Они всегда неплохо ладили, можно сказать, приятельствовали. Однако, учитывая не вполне рядовые обстоятельства и подробности, при которых произошла их последняя встреча, общаться с этими людьми Алексей был не готов. По крайней мере, до тех пор, пока не поймет – а были ли те самые подробности? Или они родились в его затуманенном молодым вином сознании?
Внезапно телефон в руке ожил. На экране высветилось имя абонента – Наумов. Звонил хозяин «Книгочея».
– Добрый день, Сергей Сергеевич!
– Приветствую, Алексей! Не отвлекаю? – прогудел Наумов. У него был трубный низкий голос, и оттого казалось, что все сказанное им – загадочно и значительно.
– Нет, все в порядке. Рад вас слышать, – честно ответил Алексей. Наумов нравился ему, поскольку был приятным умным человеком и отличным собеседником. А кроме того, Алексею вдруг пришло в голову, что именно Сергею Сергеевичу можно задать все вопросы о бывшем владельце дома. Вполне вероятно, Наумов был знаком с Давыдовым: начинающий писатель мог оказаться клиентом «Книгочея».