Пропавшие в Стране Страха
Шрифт:
Бежать от врагов стыдно. Но когда их в семь раз больше (страбытов было семеро), это получается не бежать, а спасаться. Поэтому Ник принял правильное решение и бросился наутек.
Но далеко убежать не удалось, кто-то дал ему подножку. Ник упал и тут же перевернулся на спину, готовый защищаться даже лежа.
Почему Ник ошибся. Ник рассказывает о задании доктора Страхова
Все дело было в том, что Ник впопыхах не разглядел страбытов, сидевших в беседке, и не обнаружил сразу же их разительного сходства со страбынетами. Потом ему объяснил
Страбынеты же, объяснил Мишка, имеют в виду меньшинство. Для них быть такими, как все, означает: все реальные пацаны и конкретные девчонки. То есть они сами из большинства, но хотят быть привилегированным меньшинством. А страбыты – из меньшинства и не желают слиться с отстойным большинством.
– В чем разница-то? – не сразу понял Ник.
– Огромная разница! – втолковывал Мишка. – Страбынет, например, не хочет учить уроки. А страбыт хочет не учить! Улавливаешь?
Ник кое-как уловил. И подумал, что он, наверное, одновременно и страбынет, и страбыт. Иногда он не хочет учить уроки. А иногда вполне осознанно хочет не учить тот же английский, чтобы отомстить учительнице, которая решила, что к Нику нужен особый подход – не ругать его, а гладить по голове и хвалить за самые ничтожные успехи. Нику эта методика была противна, она напоминала ему игру в кошки-мышки, в которой он – не кошка. Поэтому он и не учил английский даже тогда, когда хотелось – для него была противной мысль, что англичанка подумает, будто победила его своими приемами.
– А воюете почему? – спросил он Мишку.
Мишка объяснил, что не воевать невозможно: страбынеты слишком много о себе понимают. К тому же доктор Страхов считает, что воевать полезно: прибавляет смелости. БГ в этом вопросе с ним согласен: ему любая война по сердцу.
Но доверительная беседа Мишки и Ника состоялась после, а пока Ник лежал на земле и мужественно смотрел на стоящих над ним страбытов.
– Ага, конечно! – сказал он. – Семеро на одного, молодцы! А давайте любого одного!
– И что будет? – выступил вперед Мишка, который счел нужным принять вызов – он ведь командир.
– А то! Все рога пообломаю!
– Ну, попробуй!
Ник встал. Мишка оказался почти на голову выше его. Приглашая Ника на бой, он принял боксерскую позу и приплясывал, согнув руки.
Ник тоже согнул руки, сжал кулаки и пошел на Мишку. Мишка начал
– Нечестно!
Ник пихнул его, Мишка повалился. Ник сел на него, схватил за волосы и начал стукать головой о землю. Ему было немного жалко Мишку, но бой есть бой, тут уж ничего не поделаешь.
Изумленные страбыты некоторое время наблюдали, раскрыв рты, как мутузят их командира, потом бросились, оттащили Ника.
– Ну, ну! – урезонивала его единственная девочка среди страбытов, с рыжими всклокоченными волосами. – Отдохни! Не дергайся! Или ты и меня хочешь ударить?
Ник ударить ее не мог, рука не поднималась.
Мишка встал, выплевывая изо рта траву, и закричал:
– Отпустите его, я из него котлету сделаю!
– Он из тебя уже сделал! – ответила ему рыжеволосая девочка. – Лучше давай разберемся, может, он наш?
– Еще чего! Я не больной! – воспротивился Ник.
– А кто тут больной? – удивилась рыжая, оглядываясь на друзей.
Друзья удивились еще больше нее: никто не считал себя больным.
– Конечно, одежда у тебя отстойная, но это не главное, – сказала рыжая. – А вот в классе тебя за кого держат?
– Ни за кого. За меня самого! – ответил Ник. – Буду я еще думать, за кого меня держат!
– Вот! – обрадовалась рыжая. – Это главное доказательство, что ты наш. Потому что страбытам наплевать на чужое мнение!
Ник мысленно засомневался: что-то не встречал он людей, кому совсем наплевать на чужое мнение. Но пожалуй, все-таки есть те, кому наплевать больше, а кому меньше. В этом смысле Ник согласен считать себя страбытом – ему наплевать больше. Да и вообще, симпатичные ребята, и девчонка ничего себе. Помладше Аньки и Таньки. Те его за человека не считают, в упор не видят, общаются больше с Виком, хотя тот и стал трусом (это вообще свойственно девчоночьей нелогичной логике – выбирать не по заслугам, а неизвестно почему), а рыжая страбытка отнеслась к нему с уважением.
Но, вспомнив про Вика, Ник не мог не вспомнить, что они с ним братья и что у них есть общее задание.
– У страбынетов мой брат остался, – сказал он.
– Ну и что? Мы же не убивать их собираемся. Просто надо, чтобы они знали свое место.
– У нас тут с ним дело есть. Важное.
– Какое?
Ник был в затруднении. Рассказать или не рассказать? В конце концов, страбыты местные, они могут помочь, они знают, где тут что. Страбынеты тоже знают, но, похоже, они не собираются отсюда выбираться. А эти? Вот что надо выяснить. И Ник нашел для этого хитроумный способ.
– Вам не понравится, – сказал он. – Потому что если мы это сделаем, то Страхов нас с братом отпустит. Если бы вы помогли, вас бы тоже отпустил, но вы же не хотите?
Так он спровоцировал страбытов на прямой ответ. Ему прямо и ответили – Мишка ответил по праву пусть временно побежденного, но все-таки командира:
– Кто тебе сказал, что не хотим? Хотим! Но Страхов сказал: кто победит, тех он и будет считать выздоровевшими. И отпустит. То есть попросит БГ, чтобы он нас отпустил.
– Но вы же не больные, – напомнил Ник.