Пророчество Богов

Зиновьева Екатерина

Заблаговременно открыв для Адеи двери библиотеки, Амаре вернулась в центр комнаты и присела в глубокое кресло, которое сейчас имело вид большого валуна.

Человечка с настороженным выражением лица благополучно миновала порог комнаты, сделала ещё пару десятков шагов, чтобы резко остановиться и задать вполне логичный в этой ситуации вопрос:

– Эм, ... простите, а Вы кто?

– Амаре.

– Богиня Любви? Мне что, всё это снится?

Амаре видела, как Аделайя ущипнула себя за запястье и скривилась от лёгкой боли. Поднявшись, она плавной походкой подплыла к девочке и склонила голову набок.

–

Можно сказать и так. Я всегда прихожу к тем, у кого разбито сердце. Я вижу и знаю как тебе тяжело. Поплачь, дитя и тебе станет легче.

Богиня по-матерински улыбнулась и провела руками по поникшим плечам молодой девушки.

– Наплакалась уже. Да и толку от этого всё равно не будет.

Амаре приподняла лицо Адеи за подбородок и, заглянув в глаза, тихо спросила:

– Ты так сильно любишь?

Девушка отступила и потупила взгляд. Она сильно нервничала, но старалась это скрыть. Бесполезная трата сил и нервов. Слишком свежи нанесённые скэдом душевные раны. Это позже станет не так обидно от его слов, а сейчас всё внутри скручивает в один комок, состоящий из боли, обиды и унижения.

– Да... нет... не знаю. Он как наваждение... проклятие...

– Проклятие?
– неподдельно удивилась Амаре, сбиваясь с мысли. Прося сестру связать судьбы Аделайи и Лирена, она никак не ожидала, что это воспримется как проклятие! Благословение - да, но проклятие... Это что-то новенькое. Она три тысячи лет готовилась к этому моменту, а эта маленькая нахалка имеет наглость называть всю проделанную работу проклятием. Уму непостижимо. Неблагодарная молодежь.

– Да. Я не могу заставить себя не думать о нём. Он будто часть меня. Я понимаю, что мы с ним по определению не можем быть вместе, но... но...
– Адея тяжело вздохнула, - но рядом с ним я ощущаю себя завершенной. Это как художник пишет картину, сначала там какие-то зарисовки, наброски, а потом он берет масло и с каждым мазком кисти полотно окрашивается в различные оттенки красок, принимая уже четкие контуры и линии. И как завершающая стадия-подпись автора. Он ставит её и всё - картина готова. Я - полотно с рисунком, а Лирен - подпись.

– Если всё так, как ты говоришь, то борись за своё счастье.

– Я, по натуре, не боец. Да и Рэн всё чётко разъяснил.
– Адея вскинула на Богиню любви прямой взгляд.
– И знаете, я, наверное, его понимаю. То есть я могу понять его желание любым способом защитить свой народ. Они предостаточно настрадались по вине людей. И понять их маниакальное желание свершения пророчества вполне можно. Разве я вправе пытаться лишить их всех спокойной жизни?

Амаре понимала, что таким темпом уговорить Адею прочитать заклинание, которое навсегда свяжет жизни её и наследника трона - вряд ли удастся. Нужно было срочно придумывать другую тактику ведения беседы и кажется, она нашла решение.

– Ты считаешь, что ты ему не пара?

– Я это точно знаю, - усмехнулась Адея.
– Так же как и то, что у нас разные цели. Я хочу - банального женского счастья, а ему навязано хотеть - благополучия расы.

– Тогда зачем ты так убиваешься? Он же грубый, жесткий, бесчувственный.

– Это неправда!
– с жаром воскликнула Аделайя.
– Я может, и согласилась бы по первым двум пунктам, но Рэн не бесчувственный. Вы не можете так говорить. Он внимательный, заботливый, благородный, ласковый...
–

она осеклась, а Амаре с кривой усмешкой на красивых губах вздернула идеальной формы брови и наклонила голову к плечу.

– Ласковый?
– рассмеялась она.

– Д-да, - кивнула Адея и густо покраснела. Видимо вспомнилась первая и единственная ночь, проведенная ей в объятиях наследника трона.

– Прости, но позволь усомниться, - рассмеялась Богиня.
– То, что произошло между вами это вполне закономерно и ожидаемо. Да, возможно, он был сдержан, но не нежен.

– Неправда!
– снова закричала Адея, размазывая по лицу злые слёзы.
– Я знаю, что и для него то, что произошло, было чем-то необычным. Он нервничал. Я чувствовала, как сильно и быстро билось его сердце. Ощущала, как подрагивают его пальцы, когда он прикасался ко мне. Да как мне Вам доказать, что Лирен лучше, чем кажется?

– А ты считаешь, что мне это нужно?

– Это нужно мне!

Амаре деланно задумчиво потёрла подбородок и нехотя проговорила:

– Есть одно заклинание, но...
– она сморщила аккуратный носик, - нет, пожалуй, лучше не надо. Скажем, я тебе поверила на слово.
– Амаре понимала, что должна быть великодушной - Богиня как-никак.
– Давай не будем заходить настолько далеко, потому что я не уверена, что ты сможешь довершить дело до конца.

Если расчёт оказался верен, то малышка Аделайя не задумываясь, согласится на всё, что поможет ей обелить любимого.

– Смогу, - четко сказала она, шмыгнув носом.
– Что мне нужно сделать?

– Для начала клятва, - тоном искусителя промурлыкала она и как только Аделайя Маркус Грильо произнесла заветное "Клянусь", продолжила: - Есть одно заклинание...
– Амаре замолчала, с интересом смотря на Адею, - которое не требует умения владения магией. Его нужно просто прочитать.

– И что? Что это даст?

– Скажем так: это поможет мне увидеть настоящего Лирена, его чувства и эмоции, если таковые имеются.
– Богиня Любви уловила на лице человечки сомнение.
– Если вдруг ты сейчас откажешься, то я буду вынуждена взять плату, - наигранно печально предупредила она, отрезая пути к отступлению.
– Клятва есть клятва, и даже я не вправе нарушать порядок.

Аделайя нервно кивнула и закусила губу.

Креатор! Как же просто играть с чувствами юных особ. Когда им говоришь "Борись", то они распускают слюни. Но стоит заикнуться, что избранник не так хорош, как они его представляют, так эти девочки готовы танцевать босиком по раскалённым углям, доказывая обратное. В силу своего возраста они не умеют быстро просчитывать ситуацию и как следствие не успевают понять, что попали в хитро расставленные сети. Скэд был прав, говоря, что эмоции - это слабость. Недаром он давно заглушил в себе всё человеческое.

– И что за плата?
– настороженно поинтересовалась Адея и шумно сглотнула.

– Жертва, - безразлично пожала плечами Амаре, на секунду показывая своё истинное отношение к тому, на что подбила Аделайю.
– Обычно это жертвоприношение, но в твоем случае я сделаю исключение. Тот, кого я возьму в уплату долга, ничего не почувствует - он умрёт быстро.

– Умрет?..

– Это уже детали, - успокаивающе похлопав шокированную человечку по плечу, Амаре ласково улыбнулась.
– Ведь ты не собираешься нарушать клятву?