Прорвемся, опера! Книга 3

Киров Никита

Это явно шулер со стажем. Но для чего это нужно? Хотя вопросы стоит задать другие, сформулировать их правильно, и ответ будет очевиден. Почему этот Сафронов ломает и убивает барыг, ходящих под Кроссом? Почему он завёл банду в городе — и никто из местной братвы его не осадит? И теперь сидит в казино с таким видом, будто он здесь хозяин. И почему он зашёл на территорию самого Кросса, выдвинувшись ему соперником на выборах?

Договорняк? Нет.

Сафронова точно боятся, у него что-то есть, из-за чего универмаговские

не могут его грохнуть или просто осадить. Компромат? Скорее всего. Но если у него что-то есть на Кросса, и тот вынужден мириться с его существованием, это не значит, что Кросс искренне любит выскочку — нет, он явно не упустит шанс ему подгадить. И чего бы не опозорить недруга перед ментом? Ведь не просто же так морщинистый шулер встал на место крупье.

Ладно, Гришаня, что бы ты ни говорил, я доверюсь своему опыту и рискну.

Я достал из кармана несколько фишек.

— Ставка-то не маловата? — спросил я. — Может, по-взрослому?

— А откуда у честной милиции такие деньги на казино? — Сафронов оскалил зубы. — Думал, у вас зарплату не платят.

— На жизнь хватает, — я отмахнулся. — Иногда и на игру… Но если боитесь играть, сразу бы и сказали, чего время тратить, я бы вас вызвал повесткой.

— Да чего бояться? — он не глядя подобрал несколько фишек. — Погнали.

— Погнали, — я кивнул и добавил. — Странный выбор города, чтобы стать мэром. У нас не столица… И потом, приезжих здесь не жалуют.

— Я в этом городе родился, — не моргнув глазом, начал врать Сафронов. — И где мне быть мэром, если не здесь? Душа болит, так сказать, за родные просторы. Переломное время сейчас, лейтенант.

Я многозначительно пожал плечами, будто согласен с его байдой, а про себя подумал, что рвётся в мэры он вовсе не из патриотических соображений. Бандит в администрации города — в девяностые совсем не редкость. Потому что власть — это защита и возможности.

Заняв тепленькое кресло мэра, он будет не мишенью, а законом, решающим, кому существовать, а кому нет. Из кабинета мэра он сможет легализовать бизнес, перераспределять бюджет, крышевать официально и убирать конкурентов — не пулями, а бумажными постановлениями.

Он хочет стать хозяином города, где милиция, чиновники и даже бандиты будут ходить по его правилам. А ещё он понимает: если не он, то мэром станет кто-то другой, кто не будет с ним церемониться. Может, он даже верит, что наведёт порядок, но этот порядок будет по его особым понятиям.

Тем временем крупье сдал мне две карты, король и дама. Итого двадцать, если я не путаю правила и в этом казино играют именно в блэкджек, а не в «очко», где карты — валет, дама и король — не равны десяти баллам. Но колода у нас толстая, с двойками, тройками и прочей швалью.

— Правила блэкджека, — озвучил крупье, будто прочитал мои мысли.

— Хватит, — сказал я.

Две карты легли на стол и перед Сафроновым.

Он их подобрал и заулыбался.

— Ещё! — произнёс он. — Ещё! Ещё и… перебор.

Сафронов бросил карты перед собой. Крупье сдал и себе, остановился на 17 баллах, и фишки перешли мне.

— А любопытный предвыборный лозунг, — сказал я, делая новую ставку. — Очистить город от выродков. Но кто, по вашему мнению, в данном случае выродки?

— А вы не знаете? — он хмыкнул. — Каждый день с ними боретесь. Но ничего, когда я стану мэром… Хорош, — он поднял руку и положил карты перед собой рубашкой вверх.

Карты выдали мне, туз и король — двадцать одно. Снова фишки перешли мне.

Сафронов начал хмуриться, я поставил меньше, и в этот раз выиграло казино.

— Когда я стану мэром, — продолжал он, — в городе сразу станет чище. Не будет всех этих бандитов, торговцев дурью, торчков и шлюх. И на рынках будут торговать только русские люди.

— Интересно… А какая у вас программа, — протянул я, заглядывая в свои карты. Валет, пять и четыре. — С виду очень амбициозная. Хорошо, а что вы делали вечером третьего и четвёртого ноября?

— А откуда я помню, — тот пожал плечами. — В казино, вроде бы, играл или в сауне был.

— А кто может подтвердить?

— Ну, да любой… мать его, — Сафронов бросил карты на стол и зло зыркнул на крупье. — Чё за хрень ты мне сдаёшь?!

Перебор у него снова, причём серьёзный. Бандит занервничал, а я на него наседал, и ему это не нравилось. Но сейчас целью будет не он, а его подручный.

— А чем занимался ты? — спросил я у парня с порезанными руками и добавил с нажимом: — Помню, пятого вечером ты был у своей сестры, выпивал ты там с моим другом.

— Ну да, — он вытер лоб рукавом, а потом глянул на руку и вздрогнул. — Вы же меня видели.

Парень убрал руку с барсеткой за спину, а вторую в карман, думая, что я не увидел порезы.

— Чего? — протянул Сафронов. — Откуда он тебя видел?

— Да я тут был в гостях, видел его, — пояснил я вместо парня. — Вот и спросил. А вот где ты был за день до этого? Хорош, двадцать одно! — я положил карты на стол.

Горка фишек стала больше. Сафронов уже явно занервничал, оглядывался по сторонам, воды на него капни — зашипит сразу. А вот парень испугался.

— У сестры был! — выдавил из себя он и сглотнул.

— Вот и спросим у неё. Но мне интересно… — я взял две новые карты.

Кажется, сейчас будет поражение. Когда я ставил мало, то проигрывал, вернее, это крупье мне подыгрывал, чтобы Сафронов ничего не заподозрил.

— Так, перебор, — я бросил карты на стол. — Мне интересно: вот частный дом, хозяин дома встречает кого-то с квитком почтальона, запускает домой…

Лоб у парня заблестел от пота, с виска скатилась капля, значит, надо давить дальше, дожать. Но и Сафронов понял, что к чему.