Прорыв из Хуфры
Шрифт:
— Как вы можете быть в этом уверены?
— На палубе горел свет. Я видела его совершенно отчетливо. Да кроме всего прочего, это же не так далеко. Он был в панаме и белом костюме. Совсем не похож на этих.
Мне все стало ясно. Я обернулся к Тэрку, и он пожал плечами.
— Ну что теперь будем делать?
— Одному Богу известно, — ответил я. — Но что-то надо делать. Просто невыносимо думать, что она находится в лапах этих уродов.
— Конечно, я могла бы вызвать полицию, — заметила Лилли. —
— Да, без нее ничего не получится, — признался я.
— Тогда начинайте искать ее, дорогой. Только быстро. Полагаю, эти свиньи не могли далеко уйти.
Это имело смысл. Я надеялся только, что Талеб, получив хороший урок, оберегает ее с револьвером в руках. Тэрк пошел к бару в углу салона, чтобы что-нибудь выпить. И вдруг он повернулся к нам и с ругательством бросил стакан в камин.
— Большая Берта! — воскликнул он.
— Ну ладно, дорогой, — сказала ему Лилли. — С меня явно достаточно на одну ночь. Я больше ничего не смогу вынести.
Что не совсем соответствовало истине, если только я достаточно хорошо знал свою Лилли. Она так любила всякие истории.
Я спросил Тэрка:
— Почему вы вспомнили Большую Берту?
— Она знает каждого хиппи на острове, разве не так? Если кто-нибудь и может дать нам ниточку, чтобы найти подонка Джеронимо, так только она.
И он направился к двери. А я спросил у Лилли:
— Можно, мы привезем ее снова сюда?
— Почему нет? Если только будет что привозить. Эта история может оказаться очень интересной.
Она повернулась и протянула Карло пустой бокал, а я быстро последовал за Тэрком.
Берту мы нашли дома, и это уже что-то значило. Мы увидели свет в ее окне по крайней мере за милю езды по дрянной дороге. Когда я заглушил мотор, из открытой настежь двери мы услышали ее голос:
— Входите, кто там!
Она стояла у мольберта, как всегда, босая, но в длинном балахоне, отделанном деревянными бусинками, и, не оборачиваясь, бросила:
— Садитесь же, отдохните немного.
Тэрк похлопал ее по твердым ягодицам.
— Извини, дорогая, но у нас нет времени.
Она удивленно обернулась и тут же с отвращением отбросила палитру и кисти.
— А, это вы, — простонала она. — Не будете ли столь добры убраться отсюда ко всем чертям? Я не в настроении иметь с вами дело сегодня.
— Очень хорошо, моя радость, — успокаивающе сказал ей Тэрк. — Нам нужна не твоя девственность, а информация. Ты когда-нибудь слышала о подонке по имени Джеронимо?
— Красная рубашка, очки в тонкой оправе, — терпеливо подсказал ей Тэрк.
— И прическа как у них у всех.
Она посмотрела на меня долгим спокойным взглядом, а потом щелкнула пальцами Тэрку, тот достал сигареты и
— О'кей. И что же случилось на сей раз? — Она закашлялась, посмотрев сначала на сигарету, а потом на Тэрка. — Что ты мне дал? Это же табак!
Я объяснил, в чем дело:
— Он умыкнул нашего человека сегодня вечером, его сопровождала еще парочка выходцев из каменного века.
— Кастор и Поллукс, — сказала она.
В другое время это сравнение показалось бы забавным, но сейчас мне было не до смеха. Тэрк спросил:
— Ты знаешь, где их найти?
— А этот ваш человек, которого похитили, — молодая женщина, да?
— Можно сказать, да. Но они увезли ее не для себя. Им за это платят.
— Все равно плохо. — Она покачала головой. — Эти типы будто сошли с десятой страницы комикса ужасов. Они за деньги на все способны.
— Вы можете помочь нам? — настойчиво спросил я.
— А почему я должна это делать?
Я не знал, что на это сказать, и ответил вместо меня Тэрк:
— О'кей, ангел, ты — твердый орешек и никому не даешь провести себя. Но как ты посмотришь на то, что девушка, которую они захватили в свои лапы, — монашенка.
Она не перекрестилась, но ей это не понравилось. Она щелчком выкинула сигарету в окно и решительно заявила:
— Я знаю, где Джеронимо наверняка будет сегодня в десять вечера. Его на самом деле зовут Харви Граубер, но как ни назови, от него все равно будет так же вонять. Он — предводитель небольшой группы, которая называет себя «Дети света».
— Это что такое? Коммуна хиппи?
Она кивнула:
— Что-то в этом роде. Они вот уже четыре или пять месяцев самовольно занимают старый фермерский дом около Хальвы.
— А почему ты так уверена, что этот кот Харви будет там в десять? — настойчиво спросил Тэрк.
— Потому что сегодня — его очередь, приятель, — ответила Берта. — Слышали когда-нибудь о Короле Посева?
Тэрк посмотрел на меня, ничего не понимая. Я вспомнил:
— Что-то такое давным-давно существовало у древних греков. У них был обычай. Они выбирали юношу. Целый год ему разрешалось делать все, что угодно: вино, женщины… А потом наступал час расплаты. Его разрывали на куски и кровью окропляли вновь вспаханную землю.
— Не говорите, дайте мне догадаться, — попросил Тэрк. — Они думали, что это хорошо для урожая?
Берта не обратила внимания на его слова и продолжала беседовать со мной:
— У «Детей света» все так же, только без крови в борозде. Они каждый месяц выбирают нового мужчину, который получает в первую ночь всех женщин.
— Вот тебе и надо туда пойти, — предложил Тэрк.
— Харви, например, на месяц становится главным, но только на одну ночь получает право иметь всех девушек.
— И это будет как раз сегодня?