Прорыв
Шрифт:
Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского, Одесского и Закавказского округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар поляков, турок или их союзников.
Приказываю:
а) в течении 13 мая 1941 года занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе и полевые сооружения близ неё;
б) рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно её замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточено и замаскировано, а в первом эшелоне — зарывшись в землю;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность, в том
д) начать эвакуацию из приграничных районов семей военнослужащих. Без ущерба для боеготовности войск оказывать содействие гражданским властям в эвакуации семей партийно-советских работников;
е) в случае пересечения советской границы иностранными воинскими подразделениями и военными самолётами нарушителей безжалостно уничтожать'.
Несмотря на то, что Василевский формально является моим подчинённым, Борис Михайлович явно видит своего преемника именно в нём, а не во мне. И даже не скрывает этого. Мне стало несколько обидно, когда я заметил такой «неравнодушие» Шапошникова к Александру Михайловичу, но маршал нашёл время для личного разговора со мной, в котором постарался расставить точки над i.
— Я не считаю вас бездарью, голубчик. Более того, просто уверен в том, что вы со временем вы могли бы возглавить Генеральный штаб. Но, в отличие от не менее талантливого штабиста, чем вы, Василевского, у вас есть и другой талант, который вы пока не успели проявить. Я имею в виду ваш талант командующего. И вижу вас в должностях командующего фронтами. Не сразу, конечно, а после того, как вы приобретёте соответствующий опыт работы начальника штаба фронта. Совместив опыт штабного работника с навыками командующего, вы превратитесь в истинного гроссмейстера от военного искусства. Василевский же, увы, вторым талантом, имеющимся у вас, не обладает. Именно поэтому мне предпочтительнее со временем передать дела ему, а не вам. Поверьте, я знаю, о чём я говорю.
Смутные слухи о том, что советское руководство получило какие-то сведения из будущего, появились ещё в середине 1939 года. И только заняв пост заместителя начальника Генштаба, я стал носителем этой тайны государственного уровня. Но всё, что касается кадровых вопросов, карьеры многих руководителей, включая высокопоставленных военных, по-прежнему остаётся для меня закрытым. Возможно, и Борис Михайлович знает далеко не всё. Но что-то определённо знает, что он и подтвердил, ответив на прямо заданный мной вопрос.
— Вы исходите из сведений, предоставленных потомками?
— Вы догадливы, голубчик. Скажу больше: использованное мной в отношении вас слово «гроссмейстер» придумал не я, а ваши противники, которых вы в истории другого мира безжалостно громили, командуя фронтами. Готовьте себя именно к этой стезе, Николай Фёдорович. А Василевского я буду готовить к роли отличного начальника Генерального штаба.
Сложно не поверить человеку, сдружившемуся с очень немолодым, даже более старшим, чем сам Шапошников, сотрудником Госбезопасности, к которому, как я обратил внимание во время одного из совещаний в Кремле, очень уважительно относятся и сам товарищ Сталин, и нарком внутренних дел. Довольно высокопоставленным чекистом, появившимся из ниоткуда именно летом 1939 года и обладающим очень детальными знаниями в области практического использования перспективных вооружений, только-только создаваемых советскими инженерами. Насколько мне известно, этот самый Владимир Михайлович Бабушкин занимает необычную должность «советник» при наркоме внутренних дел и курирует работы по тем самым перспективным вооружениям и новым
Последующие три дня всё оперативное управление и я, как профильный заместитель начальника ГШ, занимались контролем за исполнением директивы. Могу сказать, что в целом командование на местах с этим справилось. Не без возникающей то тут, то там неразберихи и надежды на «авось», но справилось. Всё-таки продолжает сказываться недостаточная оснащённость войск радиостанциями и всё ещё, несмотря на предпринимаемые меры, присутствующая «радиобоязнь» наших командиров. Тем более, поляки задействовали для повреждения проводных линий связи не только свою агентуру, но и заброшенных к нам в ближний тыл диверсантов: увы, многие лётчики либо не успели обучиться ночным полётам, либо обучены недостаточно, и ночные полёты «чужаков» над советской территорией всё же случаются.
Наибольшее сопротивление исполнению Директивы № 1 на местах оказали… лётчики-истребители, считающие себя «белой костью», а рассредоточение и маскировка самолётов «снижает их боевой дух». Но после нагоняя, полученного начальником Штаба Военно-воздушных сил генерал-лейтенантом Жигаревым и командующим ВВС генерал-лейтенантом Новиковым, ситуация поменялась мгновенно.
Возникли и трудности с эвакуацией семей военнослужащих. Из-за сопротивления некоторых «боевых подруг», не желающих покидать своих мужей. Тем не менее, по докладам с мест, после вмешательства старших по званию, политорганов и даже представителей Госбезопасности вопрос, в целом, был решён.
Резко выросло число провокаций практически на всём протяжении западной границы СССР и в Закавказье. Если до ультиматума такое, по докладам НКВД, случалось один-два раза в сутки, но в эти дни обстрелы пограничных нарядов, попытки пересечения государственной границы мелкими воинскими подразделениями, обстрелы советской территории из миномётов и полевых орудий, разрушения пограничных знаков исчислялись десятками. Тем не менее, эта провокационная деятельность имела и положительный эффект: по докладам Главного политуправления, красноармейцы, до этого довольно скептически относившиеся к вероятности нападения на нас «какими-то поляками» и их союзниками, стали воспринимать угрозу начала войны более реально.
О том, что «ультиматум четырёх держав» не является пустым сотрясанием воздуха, а сосредоточение войск близ наших границ — бряцанием оружием, мы узнали по сообщению Госбезопасности о том, что в посольствах европейских стран жгут документы. А это значит, дипломаты готовятся к эвакуации и «подчищают» рабочие документы. Ну, а сразу после полуночи 18 мая целая вереница иностранных послов потребовала от наркома иностранных дел товарища Молотова принять их, чтобы вручить ноты о том, что их страны находятся в состоянии войны с Союзом Советских Социалистических Республик 'из-за неисполнения требований ультиматума. И уже буквально через десять минут в войска полетела заранее подготовленная Директива за номером 2 о переводе воинских частей на военное положение и преобразовании западных округов и Закавказского округа в фронты.
Фрагмент 11
21
Генерал-майор Рокоссовский, 18 мая 1941 года
Приказ перевести дивизию в состояние полной боеготовности, занять полевые укрепления и замаскироваться до нас дошёл в первой половине дня 13 мая. Одновременно с требование прибыть к 15:00 в Ленинакан на совещание в штаб армии. Но к этому времени все, кто слушал радио, уже знали об ультиматуме, выдвинутом четырьмя странами, включая Турцию, близ границы с которой мы находимся. Так что сомнений в том, чему будет посвящено это совещание, не было.