Прорыв
Шрифт:
То же самое касается производства радиоэлементов. Пока глубоко в тылу — в Горьком, Куйбышеве, Свердловске, Новосибирске, Томске — не будут построены заводы, изготавливающие все эти резисторы, конденсаторы и даже банальные керамические панельки для установки на печатную плату радиоламп, недостающее приходится закупать в Америке и не очень враждебных нам Дании, Голландии и Швеции. Зачастую — довольно дорого, поскольку необходимые элементы являются реэкспортом из Англии и Франции. И закупать «про запас», так как в Совнаркоме прекрасно понимают: с началом боевых действий многие каналы поставок окажутся перекрыты.
Вообще
Итогом стало «большое совещание Политбюро по научно-техническим вопросам», на котором мне, моим помощникам из числа учёных и Владимиру Михайловичу Бабушкину пришлось изрядно попотеть, доказывая необходимость срочной переориентации промышленности на перспективные виды продукции. Я бы даже назвал это — на создание базы для высокотехнологичной промышленности будущего. В том числе — за счёт снижения золотого запаса страны, который мы предлагали потратить на закупку недостающего оборудования. И за счёт превентивной эвакуации некоторых производственных мощностей из зоны, которая рискует оказаться под оккупацией.
Последний тезис вообще вызвал резкое неприятие части участников совещания. Особенно — Ворошилова, «первого маршала», уверенного в том, что никаких прорывов поляков не случится, а границы Страны Советов если и будут нарушены, то очень ненадолго. Но его понять можно — он свой мундир защищает. И политическое значение таких шагов в преддверии вражеской агрессии мы осознаём. Потому и предлагали эвакуацию проводить скрытно, прикрываясь каким-нибудь благовидным предлогом, вроде технической помощи вновь создаваемым производственным центрам на Урале и в Сибири. Помощи оборудованием, квалифицированными кадрами, сельскохозяйственной техникой, наконец.
— Какой вы видите восточную границу такой зоны превентивной эвакуации? — задал вопрос Иосиф Виссарионович.
— Как нам кажется, это будет линия, проходящая по прежней границе СССР с прибалтийскими республиками, далее по Березине и Днепру до Днепропетровска, а оттуда к Одессе, — объявил Владимир Михайлович. — Это не значит, что данную территорию придётся сдать, хотя, как нам кажется, и такое возможно. Это значит — вывести ценное оборудование и кадры из-под возможных авиаударов противника. А главное — женщин и детей.
Того, как проходила дискуссия по данному вопросу, мы не видели и не слышали. Как я понимаю, высшее партийное руководство предпочитает демонстрировать полное единодушие, которое «автоматически» наступает после принятия окончательного решения. И знать, какие страсти кипят при обсуждении этих вопросов, нам «не по чину».
Немало возмущений вызвало и наше предложение «распечатать» золотой запас страны, собиравшийся по крупинке с окончания Гражданской войны. Тут аргумент был уже иной:
— Мы не для того его копили, чтобы вот так взять и спустить! Нам советский народ не простит того, что мы разбазарили
Так вот они, эти самые чрезвычайные обстоятельства! Мы ведь предлагаем его не на «ножки Буша» и шоколадные батончики разбазарить, а вложить в самый настоящий технический и технологический прорыв, который позволит и от многочисленных и очень сильных врагов отбиться, и в ведущую мировую промышленную державу превратиться, а со временем и обогнать империалистов по уровню благосостояния населения.
В каких бы смертных грехах нас ни обвиняли при обсуждении наших предложений, а отрицать того, что даже фрагментарное внедрение принесённых нами знаний и технологий уже сказалось на повышении обороноспособности СССР, никто не смог. Да хотя бы на примере тех же разведывательных полётов, о роли которых в другой истории Бабушкин очень подробно поведал. Так что не сложится теперь ситуация, когда у врагов будут карты, даже лучшие по качеству, чем у красных командиров, а состояние полевых укреплений они будут знать лучше, чем штабы фронтов.
Эх, попасть бы нам в этот мир на пару лет раньше! И действовать пришлось бы не методом штурмовщины, а успели бы и кадры обучить, и технологии внедрить, и заводы построить и переоснастить. Может, не настолько, насколько хочется, но руки бы уже не опускались от бессилия перед проблемами, с которыми приходится сталкиваться сейчас.
Фрагмент 5
9
Дмитрий Новиков, 29 октября 1940 года
Инна очень, очень обрадовалась этому мероприятию.
— Такие актёры здесь, в Чебаркуле, да ещё и на день рождения комсомола!
Ну, да. Для меня комсомольская юность прошла как-то без особых восторгов, хотя и есть что вспомнить об этом времени. А она — всё-таки работала в райкоме. И до сих пор не только носит комсомольский значок, но и состоит в организации гражданских лиц гарнизона. Первое время даже в комитете комсомола состояла, но недавно сложила полномочия: тяжело на восьмом месяце беременности ещё и активничать по общественной линии.
Она в комсомоле, мне, как красному командиру и орденоносцу, пришлось подать заявление о приёме в партию. После возвращения с фронта. Пока, конечно, у меня идёт кандидатский стаж, но к началу Большой войны он закончится, и стану полноправны членом ВКП(б). В бой пойду коммунистом.
Что за «такие» артисты? Да те, что играли в фильме «Трактористы», год назад вышедшем на советские экраны. В наше время все эти гастроли знаменитостей по захолустьям назывались «чёс» и были их основным доходом. Но сейчас такое ещё не очень развито, поскольку и звёзд со звездульками не так много, как даже в позднесоветское время, и до выступлений на стадионах никто пока не додумался, и залов, способны вместить достаточное количество зрителей, не так много. Кроме того, ну какие дорогостоящие билеты в военном гарнизоне? Откуда у солдат средства, чтобы купить их? Пусть даже и выступать приехали воистину звёзды кино «первой величины». Такие, как Марина Ладынина и Николай Крючков. Ну, и обретшие всенародную популярность после этого фильма Борис Андреев, Пётр Алейников, «аккуратный почтальон Харитоша» Владимир Колчин и «забодай тебя комар» Степан Каюков.