Прощание с первой красавицей
Шрифт:
Вася остолбенело следил за их падением, чувствуя, как истома охватывает тело. Дыхание его стало тяжелым и частым, на лбу мелкими бисеринками выступил пот. Наконец, он не выдержал и, легко касаясь пальцами, провел по мокрым Викиным щекам. Затем притронулся к шее и, аккуратно поддев тоненькую бретельку лифа, сдвинул ее с плеча. А две последние, самые крупные, слезинки, скатившиеся из-под закрывшихся Викиных век, склонившись, снял губами.
Когда все закончилось, Вася растянулся на диване и удовлетворенно захрапел, сладко улыбаясь и чмокая губами во сне. Поспать после секса было его слабостью. Вика же,
Вася очень любил деньги и был хорошим фотографом, но способность раскрывать причинно-следственные связи не относилась к числу его достоинств. Да и активная мозговая деятельность не являлась его сильной стороной, иначе бы он не потерял бдительности и не уснул. Но однако, на его беду, это случилось, и теперь, пока Смирнов пребывал в царстве Морфея, Вика стояла и осматривалась в его лаборатории. Она вдруг с удивлением обнаружила на снимках, сделанных Васей, Лесю. И не одну, а с мужчиной. Только не с Павлом, а с супругом — Виктором Правдиным. Не долго раздумывая, Андриенко быстро собрала готовые фотографии, сложила их в сумку и туда же сунула фотокамеру. Потом вернулась и, просмотрев файлы компьютера, стерла папку со свежими кадрами. Вряд ли она в тот момент отдавала себе отчет — зачем? Скорее всего, поступила так, подчиняясь мгновенному импульсу.
Интуиция подсказывала ей, что эти фотографии еще сыграют свою партию, но сначала должны сработать те, которые сняла она сама.
«Зачем мешать все в одну кучу? — рассуждала Вика. — Вася того и гляди вмешается и всю игру мне испортит».
За время, прожитое со Смирновым, она хорошо изучила любовника и знала: если тот что надумал, переубедить его очень сложно. Гораздо проще было расстроить планы фотографа.
Теперь нужно как можно скорее уносить ноги, пока Вася не проснулся. Вика схватила одежду, выскользнула в коридор, там натянула юбку с блузкой и, сунув ноги в мокрую обувь, захлопнула за собой дверь. Застегивалась она уже на лестнице, быстро сбегая вниз.
Глава 21
Вечером читать дневник Вики мне было некогда, и я смогла вернуться к нему только ночью, уложив спать Андрюшу и дождавшись, когда уснет Дан. Устроилась с ноутбуком на кухне, забравшись с ногами на диван, нашла дату в Викином дневнике, на которой прервалась, и продолжила его изучение.
Вика узнала о смерти Леси утром, когда чистила зубы. Из телевизора, включенного на полную громкость, вдруг донесся обрывок фразы: «…гибели жены мэра», и она вылетела из ванной комнаты, даже не сполоснув рта.
— Время смерти должна установить судебно-медицинская экспертиза, но уже сейчас ясно, что назвать его можно весьма приблизительно. Дело в том, что тело несколько часов пролежало в горячей воде, — бойко стрекотала молодая журналистка, — и трупное окоченение, по которому в основном и устанавливается время смерти, не наступило. Муж Леси Каревой, мэр города Виктор Правдин, в данный момент дает показания. Алиби его не вызывает сомнений: на момент смерти жены он находился в закрытом загородном клубе.
Розовая пена от пасты капала с Викиных губ на шелковый халатик, но она, ничего не замечая, завороженно смотрела
— Хорошенькое дело, господин мэр… — пробормотала Андриенко. — А жену-то, похоже, именно вы грохнули. Ваше алиби не вызывает сомнений, только пока следствие не ознакомилось с теми снимками, что находятся у меня.
Когда-то на корпоративной вечеринке Вика встречалась с Виктором Правдиным, и тот должен был ее помнить. Почему бы не воспользоваться случаем и не попытаться возобновить знакомство? Теперь мэр — вдовец и, значит, завидный жених. В ее воображении тотчас возникла картинка: Виктор в черном смокинге переносит ее, Вику, утопающую в пене белых кружев, через порог собственного дома…
Вика достала косметичку и принялась наносить подходящий случаю макияж. Затем разыскала в записной книжке домашний телефон Правдина, набрала номер и, представившись одноклассницей и подругой Леси, попросила разрешения явиться лично, дабы принести свои соболезнования.
Через полчаса Андриенко уже была у коттеджного поселка. Охранник с внешностью молодого Марлона Брандо, дежуривший на воротах, видимо, был предупрежден, потому что сразу распахнул створки и проводил Вику сочувственным взглядом. Молодая хозяйка была симпатична парню, и ему казалось, что смерть Леси должна у всех вызывать такую же горечь, как у него самого.
Тем временем Вика шла по дорожке, представляя, как Виктор благосклонно выслушивает ее соболезнования. Несмотря на скорбь, он отметит Викину красоту и проводит гостью в гостиную. А там она предложит ему свою помощь, и это приведет к тому, что впоследствии дождливые осенние вечера они будут проводить вместе.
Действительность оказалась несколько иной. Дверной звонок почему-то не работал, и гостья отбила все костяшки пальцев, колотя в дверь. Но когда с досады она пнула створку ногой и собралась уйти, та вдруг медленно отворилась. В образовавшейся щели появился Виктор с помятой физиономией.
— Ты кто? — спросил он и икнул.
Вику неприятно поразило, что Правдин даже не вспомнил ни ее, ни договоренности о визите. Но она тут же справилась с эмоциями и затараторила:
— Я подруга Леси, только что звонила.
Поскольку мэр молчал, глядя на нее затуманенным взором, Вика заговорила вновь:
— Мы должны были сегодня встретиться с Лесей. И вдруг я включаю телевизор — и что узнаю! Боже мой, в это трудно поверить! Такая молодая и красивая, и ее больше нет… Почему в жизни бывает подобная несправедливость? Почему смерть забирает лучших людей, оставляя жизнь насильникам и мерзавцам? Я не могу смириться с несуразностью этого мира! Позвольте мне разделить с вами горе… — умоляюще закончила Андриенко, и с ее ресниц сорвались слезинки.
Глаза хозяина дома прояснились, он всхлипнул, и дверь открылась пошире.
— Проходите. — Виктор посторонился, пропуская Вику в холл.
Она вошла, с удивлением осмотрелась. В воздухе витал тяжелый запах перегара и сигарет, а сам Правдин оказался не в домашней одежде, как можно было предположить по его всклокоченной голове, а в дорогом, хотя и изрядно помятом костюме.
Виктор жестом показал на дверь в гостиную. Там, на маленьком журнальном столике, стояла початая бутылка коньяка «Хеннесси», рюмки и тарелка с нарезанным лимоном.