Прощай, друг!
Шрифт:
Круг останавливается. Катрин, все более и более напуганная, неловкими движениями принимается расстегивать платье. Толстяк, перед которым она остановилась, ерзает в кресле, вперив в нее тяжелый взгляд.
— Не надо платье! — восклицает толстяк. — Платье мы еще не разыгрывали.
Двое других кутил, тоже выкрикивая что-то, мигают фарами. Растерявшаяся Катрин безуспешно пытается разглядеть в ярких вспышках Проппа, но это ей не удается. В конце концов она запускает руки под платье, чтобы снять последнее, что под ним осталось.
Взгляд толстяка становится
Плоский голос куклы повторяет свою дурацкую присказку:
— Папы нету?.. Папы нету?..
Круг останавливается. Поколебавшись, молодая женщина расстегивает платье сверху, и оно сползает по ее телу вниз. Как только одежда падает к ее ногам и взорам предстает обнаженная Катрин, стройная и длинноногая, воцаряется мертвая тишина. Умолкли приемники. Оборвали смех мужчины. В этой тишине голос Проппа объявляет:
— Главный выигрыш, brothers [4] ! Ставка удесятеряется!
Нагая Катрин начинает поворачиваться в гудении электромотора.
Пропп, по-прежнему не глядя в ее сторону, обходит участников развлечения, собирая протягиваемые ему купюры. После возвращается к рубильнику, на ходу неторопливо подсчитывая выручку.
Катрин внезапно останавливается лицом к толстяку, жабой расползшемуся в кресле с куклой на коленях. У него на лице снова та же странная улыбка, одновременно робкая и похотливая, какая была у него перед этим в «роллс-ройсе».
4
братья (англ)
У куклы, одетой в красное платьице, волосы такие же белокурые, как и у молодой женщины на круге. Сосискообразные пальцы владельца особняка вдруг вырывают из них заколку, и те свободно рассыпаются.
С внутренним содроганием, пряча от толстяка глаза, Катрин поднимает руки, распускает свой тяжелый шиньон и, легко тряхнув головой, дает волосам упасть ей на плечи.
Марта ворошит угли в камине, над которым висит огромное зеркало, потом выпрямляется и отходит в сторону. На ее черном платье сверкает бриллиантовое колье.
Катрин стоит перед огнем голая, спиной к трем мужчинам, которые развалились на диванах в просторной, роскошно обставленной гостиной, украшенной рождественской елкой Она держится прямо, неподвижно, свесив руки вдоль бедер, и избегает собственного взгляда в зеркале.
Вокруг шеи у нее обмотана снятая с елки серебристая гирлянда. Толстяк, смеясь и попивая мятную со льдом, держит конец гирлянды и судорожно дергает за него, как перед этим за шнурок говорящей куклы.
— …Я родилась в Монпелье. Мне двадцать четыре года. Я хороша собой…
— бубнит Катрин.
Толстяк внезапно раздражается:
— Да нет! Не то!..
— Ну, тогда я не
— Дура! — рычит на нее толстяк и дергает за гирлянду так яростно, что Катрин пошатывается.
По комнате со стаканом в руке бродит Франц Пропп в своем помятом костюме, с виду вдребезги пьяный. Слегка спотыкаясь, он направляется к холлу. Вокруг, в тиши особняка, — хрустальные люстры и колоннады.
— Так что же? Я жду! — капризно восклицает толстяк и несколько раз подряд дергает за гирлянду.
— Папы нету?.. Папы нету?… — жалобно пищит Катрин.
Трое мужчин смеются.
Тем временем Пропп уже в холле. Протрезвев на глазах, он быстро идет к широкой мраморной лестнице, ведущей в верхние этажи. Проходя мимо статуи, он ставит ей в руку стакан и треплет по щеке. Поднявшись на второй этаж, Пропп быстро обследует комнаты, с профессиональной сноровкой роется в ящиках столов.
Снизу доносятся крики Катрин: «Нет! Нет!.. Оставьте меня!»
Пропп прислушивается. Поколебавшись, он продолжает выдвигать ящики и наконец нападает на внушительную пачку купюр.
На первом этаже суматоха. Мужского смеха не слышно. Раздаются только вопли Катрин.
Пропп мчится к лестнице. Сбегая по ступенькам, он видит, как один из мужчин наседает на перепуганную Катрин, которая пытается накинуть на себя шубку.
Заметив Проппа, мужчина отбрасывает от себя молодую женщину и устремляется к нему. Когда он оказывается у подножия лестницы, легионер сокрушает его мощным ударом ноги в лицо. Из гостиной появляется второй мужчина и бросается на подмогу приятелю. Пропп встречает его прямым в челюсть хватает за воротник смокинга, не давая ему упасть и вытаскивает из его кармана бумажник.
Он успевает обернуться как раз вовремя, чтобы другим ударом кулака, в котором зажат столбик пятифранковых монет, уложить первого, только что вставшего на ноги.
Завладев и вторым бумажником, легионер бросается в гостиную. Марта с бесстрастным лицом уже накручивает диск телефона, собираясь вызвать полицию. Пропп круто поворачивает назад в холл. Его подруга собирает свою одежду, обувается.
Толстяк с неподвижным, искаженным лицом сидит на стуле за створкой двери из гостиной в холл. Пропп, явно не ожидавший встретить его здесь, после секундного колебания лезет к нему во внутренний карман пиджака и забирает бумажник. Толстяк, не шевелясь, пристально смотрит на него без всякого выражения в глазах.
Катрин тем временем хватает стакан, поставленный Проппом в руку статуи, и жадно осушает его.
Несколько мгновений спустя, в гараже особняка, где недавно разыгрывалась лотерея, уже Катрин в шубке на голом теле орудует рубильником поворотного круга.
На круге — один из «ДС». За рулем — Пропп. Когда круг разворачивает «ДС» в направлении въездной двери, Катрин выключает рубильник и вскакивает в машину. Пропп трогается с места.
Перед ними автоматически поднимается тяжелая дверь гаража. На полном ходу они вылетают на улицу и стремительно удаляются.