Прощай, Калифорния !
Шрифт:
– Что-нибудь еще?
– Телефоном она не пользовалась. Что касается нашего друга-судьи, то он дважды разговаривал по телефону. Собственно, интересен только второй разговор. Первый звонок сделал сам судья. Он позвонил к себе в контору, сказал, что у него сильный прострел, и просил своего помощника заменить его в суде. Второй звонок был к нему. Очень загадочный звонок. Кто-то посоветовал ему отлежаться с прострелом в течение ближайших двух дней, и тогда все будет в порядке. Вот и все.
– Откуда звонок?
– Из Бейкерсфилда.
–
– Почему?
– Это рядом с разломом "Белый волк", где предположительно должно произойти землетрясение.
– Откуда вы знаете?
– Просвещаюсь понемногу. - Райдер узнал об этом десять минут назад благодаря библиотеке Калтеха. - Возможно, всего лишь совпадение. Звонили, конечно, из телефона-автомата?
– Да.
– Спасибо. Скоро буду.
Райдер вернулся к себе домой, позвонил Джеффу - он не собирался говорить сыну чего-то такого, что могло заинтересовать подслушивающих, - и попросил заехать за ним, но обязательно переодеться. В ожидании сына он тоже переоделся.
Джефф пришел, посмотрел на обычную для отца мятую одежду, затем на свой отутюженный синий костюм и сказал:
– Сразу видно, что участвовать в показе мод ты не планируешь. Неужели мы будем сидеть в засаде?
– Что-то в этом роде. Вот почему я собираюсь по дороге позвонить сержанту Паркеру и назначить ему встречу в конторе ФБР. Между прочим, Делаж сообщил, что для нас кое-что есть. Сегодня вечером нам предстоит удовольствие допрашивать одну даму, хотя вряд ли она сочтет это удовольствием для себя. Беттину Айвенхоу, или Иванову, или бог ее знает кого. Она может узнать одежду, в которой мы были вчера вечером, - кстати, а ведь мы не сумели бы опознать ее по одежде! Лиц наших она не видела, но может узнать по голосу, поэтому я и хочу, чтобы допрос вел сержант Паркер.
– А что будет, если нас вдруг осенит и мы захотим, чтобы Паркер задал ей какой-нибудь конкретный вопрос?
– Именно поэтому мы и едем все вместе, на случай если такая необходимость возникнет. Мы договоримся об условном знаке, который будет служить для Паркера сигналом. Он сразу скажет ей, что нам нужно выйти, например позвонить в управление по радиотелефону и что-нибудь проверить. Никогда не бойся довести до паники человека, которого мучают угрызения совести. Если она запаникует, то может куда-нибудь позвонить. Ее телефон прослушивается.
– Да, все-таки полицейские - свиньи.
Райдер искоса посмотрел на него, но ничего не сказал.
* * *
– Начнем с Карлтона, - произнес Лерой. - Оказывается, начальник охраны атомной станции в Иллинойсе знал его довольно плохо, как и другие сотрудники - я говорю о тех, кто остался на станции. За два с лишним года многие перебрались в другие места. Похоже, он был скрытным типом.
– В этом нет ничего дурного, - заметил Райдер. - Каждый имеет право на личную жизнь, в свободное от работы время, разумеется. Но в данном случае кто его знает? Есть какие-нибудь зацепки?
– Только одна, и, похоже, весьма любопытная.
Женщина она обеспеченная, точнее, была. Муж оставил ей хорошее годовое содержание, но она берет жильцов, потому что большая часть денег у нее уходит на джин и карты. Видимо, другое ее просто не интересует.
– Разумный был муж.
– Наверное, умер в целях самозащиты. Деймлер вызвался съездить к ней, правда без особого энтузиазма. Мы ему благодарны, но все-таки пошлем туда одного из наших ребят - у нас более солидные удостоверения. Наш человек собирается к ней сегодня вечером, так как сын по-прежнему живет у матери. Это все, если не считать комментариев его мамаши. Она считает, что сынок совсем свихнулся на религиозной почве и что его стоит отправить на лечение.
– В ней говорит материнский инстинкт. Что еще?
– Кое-что о загадочных шифрах Левинтера. Мы разгадали почти все телефонные номера. В основном это калифорнийские и техасские номера. Достаточно респектабельная публика, если судить по предварительным результатам. Однако непонятно, какое отношение судья Левинтер имел ко всем этим людям.
– Знаете, - вмешался Джефф, - у меня тоже полно друзей и знакомых, которые не работают в полиции. При этом ни один из них, насколько мне известно, никогда не представал перед судом и тем более не сидел в тюрьме.
– Все так, но только у этого видного юриста - точнее, у человека, который в нашем дурацком мире считается видным юристом, - список знакомых состоит в основном из инженеров и специалистов в самых разнообразных областях техники. Главным образом тех, кто специализируется в нефтехимии, и не только химиков, металлургов и геологов, что вполне естественно, но также и владельцев буровых вышек, бурильщиков и взрывников.
Райдер сказал:
– Возможно, Левинтер решил заняться добычей нефти. Этот старый мошенник за счет взяток наверняка накопил вполне приличную сумму, достаточную для финансирования работ в данной области. Впрочем, такая версия явно притянута за уши. Скорее всего, эти люди имеют какое-то отношение к делам, которыми ему приходилось заниматься раньше. Не исключено, что среди них есть так называемые свидетели-эксперты.
Лерой улыбнулся.
– Хотите - верьте, хотите - нет, но мы тоже об этом думали. Мы просмотрели список его гражданских дел за многие годы, и оказалось, что он участвовал в слушаниях, имеющих самое прямое отношение к нефти: ее добыче, аренде земель, загрязнению окружающей среды, морским договорам и бог знает чему еще. Прежде чем стать судьей, он выступал в суде защитником, причем очень успешно, чего вроде бы трудно ожидать от такого негодяя...
– Сплошное притворство, - проворчал Райдер.