Прощай, молодость
Шрифт:
— А может быть, и хватит — тут ведь нужно мужество особого рода. Не столь уж трудно, Дик, устроить так, чтобы корабль сел на мель в каком-нибудь тихом месте на побережье. Я хочу сказать, что это не так уж опасно. Шкипер свалит все на туман и придумает красивую историю о том, как боролся со стихией. А на самом деле доберется вброд до берега, наблюдая, как его корабль врежется в скалы там, куда его направил сам шкипер.
— А как насчет помощника капитана — и команды?
— Взятки, Дик, могут заткнуть рот всем.
Эта теория Джейка звучала убедительно, но даже если она была верной, я не понимал, как это может нам помочь.
— Ну хорошо, — сказал я, — пусть он отправит судно на дно, мне это безразлично. Я готов доплыть до берега.
— Я бы тоже не возражал, — ответил Джейк, —
Я посмотрел на Джейка сквозь облако табачного дыма.
— Тебе меня не испугать, — засмеялся я. — Пошли на палубу.
Не произнеся ни слова, он последовал за мной. Сейчас море было еще более бурным, чем когда я стоял на мостике, а туман так и не рассеялся. Вода была серой, и волны вздымались, как странные гиганты с пологими плечами, выныривая из тумана и бросаясь на нас. Лица у нас сразу стали мокрыми от мелкого дождя. Время от времени палубу окатывало морской водой, и судно тяжело и устало покачивалось, словно у него не осталось сил.
Скоро стемнеет. Я видел на мостике фигуры помощника капитана и шкипера, которые стояли рядом с рулевым. Помощник неистово жестикулировал, и я мог представить себе поток слов, брызжущий из его глотки. Шкипер повернулся и беспомощно пожал плечами. Парень у руля флегматично смотрел вперед, невозмутимый, как мул. Они были похожи на немые тени в кинокартине. Я знал, какими они будут, когда наступит развязка: жалкими и бессильными, их просто сметет. Мы молча наблюдали за ними и за бурлящим морем и прислушивались к звуку дождя. Туман сгустился вокруг, он был теперь серым и удушающим, и ночь накрыла нас, как темная туча.
— Не думаю, — сказал Джейк, — что будет какая-то польза, если мы останемся здесь.
На этот раз промолчал я, и он пошел впереди меня в кубрик, где светила раскачивающаяся лампа, маня каким-то причудливым уютом, а бельгийский мальчик, игравший на губной гармонике, словно бы бросал вызов страху.
Я могу ясно видеть их сейчас, не прикрывая глаз, — темные фигуры на тусклом фоне, расположившиеся на койках в тесном кубрике при неярком свете лампы. Мальчик с губной гармоникой сидел на краю своей верхней койки, болтая ногами. Он клонился набок, щеки его надувались, и время от времени он отнимал инструмент ото рта и вытирал его о штанину. Один из кочегаров спал, лежа на спине, ему не мешали даже завывания губной гармоники. Он лежал в странном, неудобном положении: одна рука над головой, нога подтянута к груди. Кочегар громко храпел, и его отчетливый храп не смешивался с заунывной мелодией, которую наигрывал мальчик. Другой парень сидел, скрестив по-турецки ноги, с курткой на коленях, и откусывал грубую черную нитку. Он поглядывал на мальчика с губной гармоникой, подтрунивая над ним. Он говорил на смеси фламандского и французского, и я не понимал половины из его слов. Думаю, это он нарисовал порнографические картинки возле камбуза. Он усмехнулся нам с Джейком, показав большую беззубую пасть, в которой из черных десен торчали два желтых клыка.
Мне был противен его голос и хихиканье. Мальчик на верхней койке надул щеки, и его губная гармоника издала заунывный вой, а спящий человек под ним продолжал храпеть.
Я чувствовал, как волны бьются о борт судна, как его швыряет и оно стонет, трясясь, словно живое существо, которое непрерывно мучают. Надо мной послышался свист: это воздух прорвался сквозь какую-то щель; с палубы донеслось глухое эхо ветра, а в трюмах хлюпала и булькала вода.
— О господи! — сказал я Джейку. — Я не могу улечься и заснуть и не могу сидеть здесь и ждать. Уж если в этой дыре будет заварушка, давай постараемся, чтобы она была знатной и шумной!
Он улыбнулся, но ничего не ответил.
— Эй вы, — обратился я к мальчику, — прекратите эти чертовы завывания — jouez quelque chose. [2] А вы — finissez votre [3] проклятую возню с иголкой — chantez — chantez — tout le monde. [4]
Я
— Moi, je suis дирижер, [5] заорал я, — подхватывайте все! — Я дал голландскому кочегару пинка под зад. — Просыпайся, паршивый лежебока, и пой.
2
Сыграйте что-нибудь (франц.).
3
Кончайте вашу (франц.).
4
Пойте, пойте все (франц.).
5
Я — дирижер (франц.).
Он перевернулся, тряся большой головой и проклиная меня. Бельгийцы засмеялись, а мальчик вскочил на койку рядом со мной, играя на своей губной гармонике мне в самое ухо. Мы пели хором под его аккомпанемент, свистели, орали и топали ногами. Кто-то начал импровизировать на другую мелодию, мальчик подхватил, а я с серьезным видом поклонился.
— Messieurs, mesdames, permettez-moi de vous presenter ma petite camarade… [6]
Мы с мальчиком нежно приникли друг к другу, бельгийцы стали свистеть и улюлюкать и запели во всю глотку.
6
Дамы и господа, позвольте мне представить вам мою маленькую подружку… (франц.)
Судно тяжело перевалилось с боку на бок, и мы попадали с коек, цепляясь за все и матерясь, и попытались танцевать на полу. Мальчик наигрывал на губной гармонике, остальные хлопали в ладоши и притопывали.
Это была песня про «une blonde, [7] у которой что-то там было „profonde“». [8] Мы пели, разумеется, изображая все в лицах, и я подражал словам и гримасам мальчика, едва понимая, что произношу, и трясясь от смеха. Песня «Il у avait une blonde» [9] состояла из быстрого обмена репликами:
7
«Блондинку» (франц.).
8
«Глубокое» (франц.).
9
«Была одна блондинка» (франц.).
— C''etait comme ca?
— Deux fois ca, mon vieux.
— Quoi! Plus grande encore? Pas possible.
— Cherche-la-alors, ta blonde. Tout le monde va passer dedans. [10]
Раздался новый взрыв смеха, когда судно опять накренилось и мы, потеряв равновесие, беспомощно покатились в угол.
Джейк толкнул дверь, и от порыва ветра закачалась лампа, пока он, высунувшись наружу, смотрел, что там творится.
Было ясно, что море разбушевалось еще сильнее — в этот момент палубу окатило водой, которая ворвалась через открытую дверь в кубрик.
10
— Это было вот такое?
— В два раза больше, старина.
— Как! Еще больше? Невозможно.
— Вот какова твоя блондинка. Внутрь все войдут туда (франц.).