Прощай, застенчивость! 85 способов преодолеть робость и приобрести уверенность в себе
Шрифт:
Глава 62
Родительская гиперопека?
Сорок лет назад в Америке считалось шикарным иметь своего психоаналитика. Всякий, кто хоть что-то собой представлял (или считал, что представляет), в разговоре небрежно ронял: «Мой психоаналитик говорил…»
Зачастую эти заявления заканчивались словами: «Во всем виноваты мои родители».
Неважно, обвиняли психоаналитики родителей на самом деле или нет, главное, что к ним чаще всего обращались с затруднениями и проблемами (и расплачивались за такую возможность деньгами и временем).
Но
Однако у детей родителей, склонных к гиперопеке, риск вырасти стеснительным гораздо выше, чем у всех прочих. В ходе исследования «Развитие тревожности. Роль контроля в первые годы жизни» выяснилось:
«Родители, которые осуществляют максимально возможный контроль над деятельностью и решениями ребенка, могут оказывать негативное влияние на способность ребенка самостоятельно контролировать свое окружение» [66].
Я была бы рада, если бы о результатах данного исследования узнали двое моих давних друзей. Стив и Лидия – чудесная супружеская пара, у них один сын. После его рождения Лидия больше не смогла иметь детей, поэтому малыш Ленни стал для родителей бесценным подарком судьбы. Когда я приходила к ним в гости, а трехмесячный Ленни начинал плакать, Лидия вскакивала, не дослушав меня, и стремглав неслась в детскую. До гостиной доносилось умиленное воркование: «А кто у нас тут плачет? Это не медведь укусил моего масика? Тише-тише, мамочка уже здесь!»
Откровенно говоря, от таких сцен меня подташнивало. Но это не значит, что собственного ребенка я готова запирать в детской на сутки – пусть, мол, кричит хоть до посинения. И все-таки бросаться к нему на каждый чих я не намерена.
Несколько раз мне довелось ужинать в ресторане с восьмилетним Ленни и его родителями. Увы, разговор взрослых не ладился. Стоило юному принцу рыгнуть, как вступал обеспокоенный дуэт: «Ленни, дорогой, с тобой все в порядке?», «Говорили мы тебе – не пей эту кока-колу, от нее одна отрыжка!»
Однажды Лидия предложила сыну:
– Давай закажем тебе апельсиновый сок. Ленни скрестил руки и заявил:
– Ненавижу апельсиновый сок! Ненавижу! Ненавижу! Я пожалела, что под рукой нет кляпа.
– А может, Ленни в следующий раз поужинать дома? – спросила я. – Я знаю одну отличную няню, которая замечательно готовит. Рекомендую.
– Ненавижу нянь! – захныкал маленький негодник. Можете себе представить, как я восприняла такое заявление? Лидия склонилась ко мне и прошептала:
– Ленни не любит оставаться с нянями.
– Да я уже поняла, – отозвалась я.
– Хочу пить! Что еще здесь есть? – перебил Ленни.
Это требование прозвучало как объявление войны. Глядя на него в упор, я поинтересовалась:
– Ленни, а может, сам спросишь у официантки?
Лидия и Стив только засмеялись и подозвали официантку.
Глядя на мать, Ленни объявил:
– Хочу шипучки!
Лидия распорядилась:
– Принесите ему шипучки.
– Официантка не глухая, – проворчала я.
Со своими друзьями я не виделась десять лет – они переехали в Мичиган. Но недавно я выступала в Детройте и позвонила
Когда я спросила о нем, Стив и Лидия виновато переглянулись, и Лидия объяснила:
– Он не захотел пойти с нами.
Аллилуйя!
– Какая досада, – отозвалась я.
Еще час Стив и Лидия жаловались, что Ленни «неловко чувствует себя в присутствии посторонних». У него нет друзей. Он не бывает на вечеринках. В свои восемнадцать лет он еще ни разу не ходил на свидания. Он стесняется и думает, что ровесники его не любят.
– Поэтому мы приглашали учителей на дом.
Мне пришлось прикусить язык. С моими друзьями все было ясно: окружив Ленни заботой и потакая всем его прихотям, они не дали ему возможности приобрести навык общения и осмелеть настолько, чтобы выходить в люди одному, без родителей.
Ясно, что вы, родители, ничего подобного детям не скажете. Но не забывайте ставить перед ними все более сложные задачи. Допустим, вы привели в ресторан свою шестилетнюю Билли, которой подали печеный картофель со сметаной и маслом. Но маленькая Билли не любит картошку со сметаной и потому просит:
– Мама, я хочу только с маслом. Скажи им, пусть унесут обратно.
Мама, в вашем случае идеальный ответ звучит так:
– Попроси официанта об этом сама, Билли. Я подзову его, а про картошку скажешь ты.
Так, мало-помалу, ребенок будет усваивать уроки, соответствующие его возрасту.
«Мыс мамой всегда были очень близки – может, потому, что мой папа умер, когда мне было всего два года, и мы с мамой остались вдвоем. Не знаю, с чего это началось, но в школе я вдруг поняла, что мама опекает меня сильнее, чем мамы одноклассников. Мне не разрешалось даже перейти самой через улицу, чтобы поиграть с друзьями. Впрочем, запреты меня не огорчали: мама часто водила меня в кино, на каникулах мы всегда ездили вместе куда-нибудь. Это мне нравилось гораздо больше, чем играть с детьми, которые вечно дразнили меня. Наверное, меня считали задавакой, ведь я с ними не играла.
В старших классах я вела себя так робко, особенно в присутствии ребят, что мама перевела меня в частную школу, где в классе было всего пять или шесть учеников. Сейчас мне уже тридцать четыре, я по-прежнему живу с мамой. На свидания я ходила всего несколько раз: в присутствии мужчин я так нервничаю, что вынуждена отклонять приглашения. Я понимаю, что мне давно пора измениться, но никак не могу отвыкнуть от давних привычек и убеждений».
Поздравляю вас, папы. Да, именно под вашим влиянием, а не под влиянием вашей жены, ребенок быстрее избавится от застенчивости. Почему? Да потому, что если к вашему сыну пристают задиры и он является домой со ссадинами на коленках, совет «когда в следующий раз встретишь его, сынок, скажи, чтобы больше не смел к тебе приставать» из отцовских уст прозвучит куда внушительнее. А у мам лучше получается сочувственно ворковать и целовать «бобо».
В одном исследовании выяснилось: отцы проявляют такую жесткость, требуя, чтобы дети умели постоять за себя, что даже ученые были шокированы. Но им пришлось признать, что эти меры эффективны.