Прощай. До встречи с тобой...
Шрифт:
— Иди ко мне, Максим, — шепотом говорит Варя, а я вскидываю на нее удивленный взгляд. Мне послышалось или...
— Что?!
— Иди ко мне, — повторяет она, — Знаешь, я тоже хочу проверить. Способна ли я что-либо чувствовать после того, что произошло. Думаю, у тебя достаточно терпения, чтобы показать мне, какой бывает близость между мужчиной и женщиной, когда нет страха и принуждения.
— Ты сейчас серьезно? — мне становится смешно, но я давлюсь смехом, видя, как Варя начинает расстегивать пуговицу на джинсах и стягивает их с себя. Снимает, отбрасывает с кровати, остается в одних белых кружевных трусиках. Обычных, милых, но почему-то это меня
— Зачем ты это делаешь? — повторяю я, а сам делаю шаг к кровати, расстегивая рубашку.
— Я уже объяснила, хочу понять себя. Не хочу вечно бояться близости с мужчиной. Просто сделай меня по-настоящему женщиной, Максим. Иначе я всю жизнь так и буду думать, что секс — это больно, страшно. Ты меня убедил в этом, тебе и сломать во мне этот страх.
— Ты сумасшедшая, — улыбаюсь, притягивая к себе Варю и наклоняюсь, чтобы поцеловать соленые от слез губы, — Давай попробуем, если ты не будешь лежать как замороженная курица.
— Не буду, — вздрагивает Варя подо мной от смеха, а я накрываю ее губы, заставляя замолчать.
— Откройся мне, — ненадолго отрываюсь от поцелуя и тут уже даю себе волю, целуя, лаская, подчиняя себе. И сдаюсь сам.
Глава 20
Я за всю свою жизнь никогда не видела моря, вот так бывает. Сейчас, когда Максим привез нас с дочкой в Сочи, я каждый день наслаждалась прогулками вдоль набережной. Врач посоветовал Максиму отвезти дочку на море, сейчас очень полезно подышать морским воздухом. Пусть несезон, но это и хорошо. Нет жары, нет толп отдыхающих. Тем более, у Максима тут бабушка, да и сестра Лика оказалось, что тоже временно здесь. У Лики что-то там с мужем случилось, так и живем вчетвером под одной крышей, четыре женщины. Одна старенькая, вторая беременная и я с дочкой.
Васька крепла на глазах. Никакого тебе синего треугольника у розовеньких губок, не сероватой кожи. Румяная, веселая дочка. Не могла налюбоваться на своего ребенка. И все у меня было теперь хорошо, даже наши ночи с Максимом стали для меня полной неожиданностью.
В тот вечер у нас все получилось не сразу. Я была сильно зажата, поэтому Максиму пришлось потрудиться, как он потом сказал. Но после, когда я все же отпустила себя... Я и не знала, что близость приносит такое удовольствие. Всегда считала, что только если любишь и делаешь это с любимым человеком, то испытываешь нечто особенное. Яркое, горячее, острое. С Максимом было именно так, даже несмотря на то, что я его не люблю. Нет, он мне нравится, очень, но что такое любовь? Это когда жить без человека не можешь, а я могу. Скучаю сильно, да, но могу. Его уже нет рядом почти две недели, а я чувствую, не хватает. Шуток его не хватает, голоса, поцелуев в конце концов.
Максим уехал в Москву по делам и каждый день звонит нам, спрашивает, как Василиска, что мы делаем, где гуляли. Я подробно ему все рассказываю, мне приятно слышать его голос. Тем более, какие у меня тут развлечения? Погулять с Васькой, поболтать с Ликой, сестрой Максима, помочь бабушке. Я так и осталась в доме бабули Максима, а что, дом действительно большое, недалеко от моря. Максим предлагал арендовать нам отдельный дом у моря, на зачем? Да и компания двух женщин мне сейчас очень подходит. Тем более, я привыкла, что рядом всегда Галя, а так мне было бы неуютно одной.
Максим согласился, что у бабули мне и Ваське
— Ты так задумалась, что даже не слышишь, как я тебя зову, — ко мне на лавку рядом садится Лика.
Я сидела на набережной, в коляске спала Василиска. И да, задумалась, глядя на волны. Мне вообще нравилась сестра Максима, у нас оказалось много общего. В том числе и то, что она была беременна первым ребенком.
— Прошлась по набережной, погода сегодня просто чудесная, — Лика щурится от яркого солнышка. На ней джинсы, теплая меховая курточка. Конец осени, а здесь так хорошо, тепло, — Я завтра уеду, Варя.
— Все-таки решилась, — кивнула я, зная историю Лики.
Она недавно рассталась с мужем, то ли он ей изменил, то ли нет, я так и не поняла. Да и сама Лика сомневалась в этом. В последний приезд Максима они с сестрой о чем-то долго говорили. И вот результат.
— Да, я попробую его простить, — соглашается сестра Максима, — Не могу поверить, что Артур мне изменил, ну вот никак. Даже если так, я должна попытаться ради ребенка.
— Я бы не смогла, наверное, — задумчиво произношу я, — Это нужно доверять, чтобы жить вместе дальше, а доверия уже нет.
— Понимаешь, я сразу поверила, что измена была, да еще и ребенок этот... Почему я не верю Артуру? Он уверяет меня, что измены не было.
Пожимаю плечами, что я могу на это сказать. Тут вопрос доверия, ты веришь или нет. Если нет, то и жить вместе дальше не стоит, а если веришь... То и незачем проверять. Мы еще какое-то время сидим, болтаем о детях. Затем идем домой, где мне пора кормить Ваську, да и нас ждет вкусный обед. Бабушка Максима и Лики, очень рада, что у нее полный дом гостей, а уж в Ваське души не чает. Первая внучка, как-никак.
— Может, поедешь со мной? Максим обрадуется, — улыбается лукаво Лика, подхватывая меня под локоть.
Мы идем по нашей улице, чуть в горку. Коляску катить совсем не тяжело, хорошо, что подъем тут не крутой.
— Хочу еще немного здесь побыть. Я никогда не была на море, веришь?
— Совсем? — удивляется Лика.
Ей не понять, она дочь богатых родителей, конечно, ее возили на курорты. А у меня кто? Мать, которая даже не знает про внучку и отчим, что чуть не изнасиловал меня? Кто бы меня возил по морям?
— Извини, — касается моей руки сестра Максима, — Ты тоже будешь счастлива, я верю.
— Конечно, буду, — улыбаюсь в ответ.
Мы уже видим красную черепичную крышу дома бабушки Максима и ворота, около которых стоит черный внедорожник. Мое сердце ускоряется, радуясь встрече с Максимом. Почему-то я уверена, что это приехал он.
— Кто это? — хмурится Лика, вглядываясь в мужчину.
Тот стоит, спрятав руки в карманы дорогого черного пальто, волосы пшеничного цвета зачесаны назад. Серые брюки, черные туфли. Красивый мужчина, властный, опасный. Почему-то кажется, что я его знаю? Подходим ближе, и я прикладываю руку к груди, чтобы успокоить волнение, которое охватывает меня с головы до ног. Я смотрю в эти глаза, что так похожи на мои, и открываю рот, чтобы произнести слова, но не могу. Голос внезапно пропал, словно я стала немой.