Прощай. До встречи с тобой...
Шрифт:
Перехватываю ее руку, крепко сжимая тонкое запястье, отчего Варя охает.
— Еще раз так сделаешь, я не посмотрю, что ты женщина. Дам в ответ, — рычу, дергая ее на себя и почти касаясь губами ее лба. И тут же пресекаю вторую попытку, перехватывая свободную руку. Завожу ей за спину, цепляя одной своей рукой.
— Непонятливая какая, — рычу, припечатывая ее к своему телу.
— Еще раз назовешь меня проституткой, получишь еще, — выдыхает с рычанием в ответ Варя.
Так и стоим какое-то время, касаясь
— Вот как? — вырывается из меня какая-то хрень и я делаю то, что сам от себя не ожидал. Цепляю за подбородок, приподнимая ее лицо к себе, и вгрызаюсь в эти пухленькие розовые губы.
Впиваюсь так, что самому больно и чувствую соленый привкус во рту. Но меня это не останавливает, я просто ее жру своими губами, стараясь сделать больно и подчинить себе. Так вот, девочка, знай, кто тут имеет власть над тобой и будь послушной. И доступной. Не ломайся, как обманутая в ожиданиях невеста.
Глава 14
Губки эти розовые, пухленькие. Так и сожрал бы их и не только те, что наверху. Всю бы сожрал, по кусочку смаковал, зализал бы до звезд в глупой голове. Джинсы от Армани ужасно тесные, никогда бы не подумал, что могут трещать по швам. Так сжали набухший орган, что впору оголяться прямо здесь, сейчас. Дать себе свободу и будь что будет.
Чувствую, как мне дали свободу, и усиливаю свой натиск. Варя отвечает, впуская в свой рот. Трахаемся остервенело языками. Освобождаю ее руки, закидывая себе на шею, вжимаю бедра, делая себе и ей больно. Слишком много одежды на нас, надо исправить. Только ловлю эту мысль, как взвиваюсь от боли между ног. Эта сучка зарядила мне коленом прямо по стояку! Тварь! Больно-то как!
— Я, ваша няня, забыли, Максим Эдуардович, — часто дышит Варя и на всякий случай отходит от меня на шаг, — Будете распускать руки, убегу вместе с дочерью, хрен найдете.
Разворачивается и уходит в дом, оставляя меня скрюченным в позе вопросительного знака. Черт, что же так больно.
Иду, прихрамывая за ней в дом. Ну да, переборщил малость, согласен. Но неужели не понравилось, как целуюсь?
— И ты и не моя няня! — кричу на весь дом и слышу где-то на втором этаже смех. Вот зараза. Теперь как ходить буду?
Подхожу к холодильнику и достаю из морозилки кусок мяса. Оборачиваю полотенцем и заваливаюсь на диван, пристроив ледяной компресс между ног. Ноет так, что в глазах темнеет.
– Давайте сделаем испытательный срок, Максим Эдуардович, — появляется рядом членовредительница, — Предположим месяц.
— Не тебе мне указывать, как поступить, — хочу к ней повернуться, но двигаться больно. Так и нависла надо мной, смотрит сверху вниз.
— Вы же понимаете, что я не оставлю свою дочь и она должна знать свою маму. Как вы себе представляете, девочка растет без мамы?
— И без
— Я вам уже сказала, что не занималась этим! — сердито сжимает кулачки Варя, а я сажусь на диване, придерживая руками импровизированный компресс.
— Ну-ну, танцевать в клубе и не спать с клиентами, да ты уникум просто.
— Можете оскорблять меня сколько угодно и думать обо мне что хотите, — расстроенно произносит Варя, — Вы у меня были первым мужчиной.
— И сразу в цель, — ехидно усмехаюсь в ответ, на что Варя реагирует возмущенным возгласом.
— Сволочь!
— О, как мы заговорили, только вот ты попутала границы дозволенного. Это ты ко мне за помощью пришла.
— О чем сильно сейчас жалею и вообще... — обеспокоенно ищет что-то взглядом, — Где мой телефон. Нужно в больницу позвонить.
— Держи мой, я недавно звонил, там все без изменений, — даю ей свою трубку, предварительно разблокировав экран.
— Вы звонили в реанимацию? — удивляется Варя.
— Нет, узнать погоду в больнице, — огрызаюсь я и жду, пока Варя сама позвонит.
Она отходит в холл и там разговаривает, а мне в голову приходит одна абсурдная мысль. Совсем дурацкая.
— Варя, можно тебя на минуту? — зову ее, и она возвращается, опасливо смотрит, передает мне телефон обратно.
— Что-то мне не нравится ваш тон, — говорит мне подозрительным тоном.
— Да я тут подумал, давай сделаем друг другу приятное, — пододвигаюсь к ней, и она вскакивает с кресла, куда села, отходит от меня подальше.
— Мы не можем сделать друг другу приятное.
— Можем, ты станешь моей любовницей и будешь жить с дочерью у меня в доме, пока та не оправится после операции. Для всех ты будешь няня девочки, а потом, когда ты мне надоешь, можешь уйти. Но я разрешу тебе видеться с дочкой.
— Более идиотского предложения я не слышала.
— Подожди, ты подумай. Ребенка я у тебя все равно отниму так или иначе. Вопрос в другом, ты будешь сейчас с ней и потом, пока мы обоюдно не решим расстаться.
— И когда это произойдет?
— Откуда я знаю? Никогда не был в длительных отношениях, — улыбаюсь ей сладкой улыбкой, а она еще больше хмурится.
— Я не смогу с вами спать, — наконец, выдает она после минуты молчания.
— Ну почему же, я хороший любовник, — тяну к ней руку и хватаю за кисть, сажаю к себе на колени, — И могу быть благодарным, щедрым, — веду рукой по ее бедру, сжимаю крепкую попку.
— Мне нужно подумать, — хрипло отвечает Варя, — Вы не оставляете мне выбора. Чем это отличается оттого, что вы мне предложили до этого, стать просто няней при ребенке?