Проще, чем анатомия
Шрифт:
Annotation
Тысяча девятьсот сороковой год. Москва. Курсы повышения квалификации среднего медперсонала с уклоном в военно-полевую хирургию.
Скоро ли полученная теория превратится в практику?
Скоро.
Каково это - учиться на ходу, выходить из окружения, хоронить погибших?
Москва - Севастополь - Москва. Часть 1. Проще, чем анатомия
Глава 1. Москва. Август 1940
Глава 2. Крым, Балаклава. 15 июня 1941
Глава 3. Брянский район,
Глава 4. На Южном фронте. Лето 1941
Глава 5. В окружении. Южный фронт. Начало августа 1941
Глава 6 Тыл Южного фронта. Конец августа 1941 года
Глава 7 Южный фронт. 9-10 сентября 1941 года. Где-то между Мелитополем и Каховкой
Глава 8 Перекоп - Севастополь. 13 сентября 1941 года
Глава 9 Федюхины высоты. Сентябрь 1941 года
Глава 10 Севастополь. 14 сентября 1941 года
Глава 11 Федюхины высоты, 14-15 сентября 1941 года
Глава 12 Федюхины высоты, 16-18 сентября 1941 года
Глава 13 Федюхины высоты - Севастополь - Перекоп, 19 сентября 1941 года
Глава 14 Перекоп, 20 сентября 1941 и еще сколько-то суток
Глава 15 Перекоп - Ишунь, 25-26 сентября 1941 года
Глава 16 Воронцовка, южнее Ишуни, 27 сентября 1941 года
Письма 1941 года
Глава 17 Воронцовка, начало октября 1941 года
Глава 18 Воронцовка, середина октября 1941 года
Глава 19 Воронцовка,14-18 октября 1941 года
Глава 20 Воронцовка. Конец октября 1941 года
Глава 21 Воронцовка и где-то южнее, 25-26 октября 1941 года
Москва - Севастополь - Москва. Часть 1. Проще, чем анатомия
Глава 1. Москва. Август 1940
– Первое, что нужно запомнить каждому медработнику, попадающему на войну - слова нашего замечательного хирурга Дитерихса: “Всякая огнестрельная рана опаснее, чем кажется”.
“… опаснее… чем кажется. Надо записать. Хорошо сказано Но спать, спать до чего хочется!”
Откуда на районную больницу в Белых Берегах, под Брянском, свалилась разнарядка “одного фельдшера в Москву, на курсы повышения квалификации среднего медперсонала” - Раиса Поливанова, “фельдшер, русская, беспартийная” и так далее даже не представляла. С другой стороны, почему поехала именно она - понимала отлично. Мужа нет, детей нет, хозяйства, которое боязно оставить, тоже.
Да и возраст вполне призывной, а в курсах значилась военно-полевая хирургия. Случись что - может, и придется в госпитале работать.
“И везет же тебе, Райка! Столицу повидаешь”, - судачили подруги, а она только отмахивалась. Не любила Раиса слова “везет”. Все двадцать девять лет, что прожила на свете, оно цеплялось к ней хуже репейника! Что бы ни случилось, хорошего ли, худого, всегда находилось, кому сказать, что ей мол везет. Хотя какое тут везенье?
На занятия, они шли в Институте усовершенствования врачей, собрали их как говорится с бору по сосенке. Из Брянска два человека, Раиса - третья, а дальше - вся география, от Куйбышева и до Смоленска. Девчата подобрались больше молодые, год-два как после медицинских училищ и фельдшерских школ. Раиса рядом с ними смотрелась как завуч среди старшеклассниц.
В первый же день объявили: учить вас будут военные врачи, спрашивать строго. Так не опаздывать и ничего не упускать. Опоздать-то сложно, общежитие вот оно, совсем рядом. Дело за малым - не уснуть на первой же лекции после того, как чуть не до света бродила по огромному, никогда прежде не виданному городу.
Когда всю их группу собрали и поселили в общежитии, сказали сразу: лекции завтра с восьми утра. А сегодня отдыхайте, товарищи, можете по городу погулять, но не увлекайтесь. В следующий выходной для всех приезжих устроим экскурсию.
Но до выходного оставалась еще целая неделя, а Раиса в Москве никогда прежде не бывала и городов крупнее Брянска вообще не видела. А потому, решив воспользоваться разрешением погулять и осмотреться, пропала на весь день. Утонула в огромном незнакомом городе.
Столица, которую она до сих пор видела лишь на фотографиях и в кинохронике, и раньше представлялось ей местом почти сказочным. Москва же настоящая оказалась настолько невероятной, огромной и занимательной, что Раиса напрочь забыла о времени.
Одно метро чего стоило! Когда Раиса впервые оказалась в вагоне, от скорости даже замерло сердце. А потом она выходила на каждой станции, чтобы полюбоваться. Подземный дворец! Будь у нее впереди хотя бы пара дней, не успокоилась бы, пока все станции не объездила и не осмотрела. Темные внизу и белые поверху колонны будто сами лили свет на сводчатый потолок. В Парке культуры качались над головой диковинные граненые фонари, переливалась золотым блеском Киевская. Такая красота, что наружу не хочется!
Снаружи — еще удивительнее. Улицы текли широкие, как реки, звенели трамваи, басовито рычали машины. На тротуарах столько народу, что тесно. Порою прохожие шагают прямо по мостовым. Весь город будто куда-то отчаянно торопился. Стоит засмотреться на какой-нибудь дом, обязательно начнут ворчать, что мол мешаешь. Какой-то сердитый товарищ с портфелем очень неаккуратно подтолкнул Раису на перекрестке, проворчав: «Чего рот разинула?». Но она слишком увлеклась, чтобы рассердиться: по улице катил диковинный троллейбус в два этажа, словно одну машину поставили на другую. Прежде она их никаких не видела.