Прощение
Шрифт:
После окончания спектакля он снова просунул руку Сары под свою, согнутую в локте, и повел ее к дому.
— Понравилось? — спросил он по дороге.
— Нет, боюсь, что нет.
— Нет?! Да что вы?
— Показалось, что чересчур высмеивается сельская жизнь. Это мне не очень нравится, я напишу об этом.
— Я понимаю больше в сельской жизни, чем вы, — возразил Арден. — И ничего такого не заметил.
— Что ж, у каждого свое мнение. Так и должно быть. Я видела, вы получали большое удовольствие, это прекрасно. Но, если подумать,
Арден немного задумался, потом признал:
— Может, есть немного… то, о чем вы говорите. Только разве человек не имеет права посмеяться над собой?
— Над собой — да. Но когда это делают на чужой счет, тут должна быть какая-то мера. Вы не думаете?..
Они продолжали живо обсуждать спектакль вплоть до того момента, когда оказались возле дома миссис Раундтри. Арден держал Сару за руку. У подножия лестницы, ведущей ко входной двери, он остановился, заставил Сару сделать то же.
— Постойте!
Он взял другую ее руку, поднял вверх голову. Ладони у него были твердые и гладкие, как подошвы башмаков.
— Какие сегодня звезды, а? — сказал он. — Стоят того, чтобы ими повосхищаться, разве нет?
Сара тоже посмотрела на небо,
— Знаете, как Джордж Элиот называет звезды? — сказала она вдруг. — Золотые плоды на дереве, которые не достать. — Она опустила голову, встретила его взгляд. — Меня всегда волнуют красивые сравнения.
Он продолжал глядеть на нее.
— Вы лучшая из девушек, которых я встречал.
— Я совсем не молодая, Арден. Мне уже двадцать пять лет. В моем возрасте многие женщины давно замужем и имеют семью.
— А вы хотите? — спросил он с улыбкой.
— Еще не знаю. Я сказала об этом, чтобы вы поняли, какая разница у нас в возрасте.
Он поднял руки, начал гладить сквозь пальто ее шею.
— Давайте поглядим, такая ли уж разница, — проговорил он.
У нее дрогнуло сердце от любопытства и чего-то еще, когда вдруг он наклонился и поцеловал ее. Губы у него были сжаты, но теплые и влажные. Она никогда так близко не ощущала лавровишневого аромата, никогда еще ее губы не увлажнялись чужими губами. Это было совершенно новое, неизвестное ей чувство.
Он слегка отстранился и спросил — рот его продолжал находиться возле ее рта:
— Никто тебе не делал так раньше?
— Раз или два, — призналась она.
— Сколько тебе тогда было?
— Лет одиннадцать
Он рассмеялся, влажное дыхание коснулось ее носа.
— Ты очень правдива, ко всему…
— Мне нужно идти, Арден.
— Подожди. Еще раз…
Какой это был поцелуй! Он крепко прижал ее к себе обеими руками и раскрыл свои губы больше, чем прежде. Языком он вынудил ее тоже раскрыть губы. Еще более острое, чем раньше, ощущение пронизало все ее существо.
Арден ослабил хватку и произнес
— Вот как это делается! Ну что скажешь?
Она еще не совсем могла справиться с волнением, когда ответила:
— Скажу,
— Мы увидимся в следующую субботу?
— Не думаю, что наши встречи должны быть регулярными, — ответила она.
— Но почему? Тебе не понравилось целоваться?
— Это увлекательное занятие. Мне нравится.
— Увлекательное?! И это все?
— Пожалуй, нет. В нем что-то большее.
— А тогда… Что же?..
Будь он петухом, его перья на шее встали бы сейчас дыбом.
— Спокойной ночи, Арден.
Она отвергла все его попытки еще одного поцелуя и подождала, пока он не начал спускаться обратно по тропе. Затем поднялась на десять ступенек вверх по лестнице, задержалась на площадке, вновь посмотрела вниз, после чего одолела еще тринадцать ступенек перед последней площадкой, где она резко остановилась.
— Что вы делаете здесь?!
— Последняя сигарета перед сном.
В глубокой тени от дома, прислонившись спиной к его некрашеной стене и уперев в нее подошву одного из ботинок, стоял шериф Кемпбелл.
— Вы же, кажется, собирались совершить обход улиц города?
— Сегодня было довольно спокойно. Люди стали вести себя лучше с тех пор, как мы с вами взялись за дела
— Шериф, давайте проясним одну вещь… Я не хочу, чтобы вы следили за мной!
Он молча затянулся, выдохнул дым в сторону — так, что она даже его не почувствовала.
— Мне уже двадцать пять! — резко продолжала она. — Достаточно взрослая, чтобы самой о себе заботиться. И я могу проводить вечера с кем хочу или считаю нужный.
— Вы совершенно правы, — ответил он спокойно, опираясь по-прежнему на стену. — Спокойной ночи, мисс Меррит. Приятных снов.
Она оставила его там, где он стоял и курил в одиночестве, и быстро поднялась к себе в комнату. Здесь она почти сразу легла в постель и лежала там, вспоминая события сегодняшнего вечера и главным образом поцелуи Ардена. Она решила, что это было приятное отвлечение от обыденного течения жизни.
Чувствуя, какое внимание уделялось в Дедвуде ее присутствию, Сара не могла все же не удивиться, почему такой юноша, как Арден, почтил ее особым своим расположением. Но как бы то ни было, его поведение дало толчок к новому витку интереса, который не замедлили проявить к ней самые разные жители города.
Уже на следующий день после свидания с Арденом, в воскресенье, три посетителя поочередно заявлялись в дом миссис Раундтри, чтобы увидеться с Сарой.
Первый из них был ей совершенно незнаком — пожилой дородный мужчина с тяжелыми нависшими веками и лицом, напоминающим помятую тыкву. Он представился как Кордри Пекам и сообщил, что он денежный человек: еще ранним летом наткнулся на богатую жилу в районе Железного Ручья и был бы счастлив сейчас купить для нее все, что она пожелает в этом городе, если только она согласится составить ему компанию для прогулки в его кабриолете.