Проси, что хочешь: сейчас и всегда

Максвелл Меган

– Я поставлю ее здесь, у окна, - говорю я, наблюдая за тем, как льет дождь, и надеюсь, что Трус вернулся в будку и поел.

Флин не отвечает. Он не смотрит на меня. Поэтому я решаю взять все в свои руки.

Но меня убивает скрежещущая мелодия, и я решаю ее как-то заглушить. Я включаю айпод, который ношу в кармане джинсов, надеваю наушники и уже в следующую секунду напеваю:

Euphoria

An everlasting piece of art

A beating love within my heart.

We’re going up-up-up-up-up-up-up[34]

Наслаждаясь

музыкой, я сажусь на пол, достаю елку, раскладываю ее части вокруг себя и читаю инструкцию. Я мастер на все руки, и через десять минут дерево собрано. Оно выглядит вызывающе, красное, сияюще-красное. Я смотрю на Флина. Он продолжает играть перед телевизором.

Я беру тетрадку и ручку и начинаю писать в ней желания. Написав свои, я осторожно вырываю листы из тетради, рисую рядом с ними рождественские картинки. Когда с работой покончено, я сворачиваю в трубочки свои записки и перевязываю их золотой ленточкой. Я занимаюсь этим больше часа, когда вдруг вижу рядом с собой чьи-то ноги, поднимаю голову и встречаюсь с нахмуренным взглядом своего Айсмена.

Вот я попала!

Я быстро встаю и снимаю наушники.

– Что это? – говорит он, указывая на красное дерево.

Я собираюсь ответить, когда ребенок с раскосыми глазами подходит к своему дяде и с таким же серьезным выражением лица, как у него, отвечает:

– Она утверждает, что это новогодняя елка. Я говорю, что это какашка.

– То, что ты называешь это какашкой, не значит что он думает так же, - жестко отвечаю я.

Потом я смотрю на Эрика и добавляю:

– Ладно, может оно и не подходит к твоей гостиной, но когда я его увидела, то не смогла устоять. Правда, оно красивое?

– Почему ты не позвонила и не посоветовалась со мной? – бросает мне мой любимый немец.

– Посоветоваться? – ошеломленно повторяю я.

– Да. По поводу покупки елки.

Класс!

Вот послать его к черту или обидеться?

Наконец, прежде чем что-либо сказать, я решаю глубоко вдохнуть воздух в легкие, но, не удержавшись, расстроенно шепчу:

– Никогда бы не подумала, что мне нужно советоваться с тобой по поводу покупки новогодней елки.

Эрик смотрит на меня, смотрит и понимает, что я обижена, и, пытаясь успокоить, берет меня за руку.

– Послушай, Джуд, рождественские праздники – не самое мое любимое время года. Мне не нравятся ни елки, ни новогодние украшения, от которых никуда не скрыться. Но если ты хотела елку, я мог бы заказать прекрасную натуральную ель.

Мы втроем снова смотрим на мое красное дерево и, не дав Эрику продолжить, я возражаю:

– Мне жаль, что тебе не нравятся рождественские праздники, а я их обожаю. И уж точно мне не нравится, когда рубят деревья, просто потому что сейчас Рождество. Они живые существа и растут долгие годы не только для того, чтобы их срубили, и люди украсили ими свои гостиные, потому что это новогодняя традиция.

Дядя

с племянником переглядываются, и я продолжаю:

– Конечно, некоторые из этих деревьев можно посадить обратно, но большинство из них засохнут и закончат свою жизнь в мусорном контейнере. Я так не могу! Я предпочитаю искусственное дерево, которое будет стоять у меня во время праздников и которое я потом уберу до следующего года. По крайней мере, я буду знать, что оно не засохнет и не умрет.

Уголок губ Эрика поднимается вверх. Он оценил мою пламенную речь в защиту хвойных деревьев.

– Оно тебе, правда, не нравится, не кажется оригинальным? Разве не здорово, иметь елку не как у других? – спрашиваю я, воспользовавшись моментом.

– Нет.

– Она ужасна, - шепчет Флин.

Но я не сдаюсь. Я игнорирую реплику мальчика и нежно смотрю на своего великана.

– Оно тебе не нравится, даже если я скажу, что это наше дерево желаний?

– Дерево желаний? – спрашивает Эрик.

Я киваю головой, и Флин отвечает, касаясь одной из бумажных трубочек, которые я повесила на дерево:

– Она хочет, чтобы мы написали по пять желаний, повесили их на елку и после праздников прочитали их, чтобы они исполнились. Но я не хочу этого делать. Я не девчонка.

– Можешь не хотеть, - шепчу я слишком громко.

Эрик взглядом упрекает меня за эту реплику и малыш, стараясь привлечь к себе внимание, кричит:

– А еще новогодние елки – зеленые, а не красные, и их украшают новогодними шарами, а не глупыми листочками с желаниями.

– А мне нравится красное с желаниями, кто бы мог подумать? – настаиваю я.

Эрик и Флин переглядываются. По их глазам я вижу, что они общаются. Черт бы их побрал! Но я уверена, что хочу свое красное дерево! И, так как я собираюсь побороться за него с этими двумя угрюмыми занудами, я стараюсь показать им положительные стороны моей покупки.

– Да ладно, парни, это же Рождество, а Рождество без елки не Рождество!

Эрик смотрит на меня. Я смотрю на него и надуваю губки. Наконец, он улыбается.

Один ноль в пользу Испании!

Флин машет рукой и собирается уходить, когда Эрик хватает его за руку и говорит, указывая на тетрадку:

– Напиши пять желаний, как просила тебя Джуд.

– Не хочу.

– Флин…

– Нет, дядя! Не буду.

Эрик наклоняется и смотрит ему прямо в лицо.

– Пожалуйста, мне было бы очень приятно, если бы ты это сделал. Это Рождество особенное для всех нас, и очень хороший способ подружиться с Джуд, да?

– Я ненавижу, что она присматривает за мной и указывает мне, что делать.

– Флин… - твердо настаивает Эрик.

Происходит скрытая борьба взглядов, но, в конце концов, побеждает мой Айсмен. Мальчик со злостью берет тетрадь, вырывает из нее лист и хватает одну из авторучек. Когда он собирается уходить, я ему говорю: