Прости грехи наши… Книга вторая

Фетисова Елена Владимировна

– Дура! – крикнул Ванька, – Меня-то они, может, и побьют, а вот, что с тобой сделают!

– Я уже взрослая, – поправила она начесанные, осевшие от влаги волосы, – И могу поступать, как захочу!

– А твои родители тоже, так считают?

– Вообще-то, они думают, что я нахожусь у подружки, в доме напротив. Мы иногда ночуем друг у дружки…

– Так, ты еще и врунишка?! – изумленно воскликнул парень.

– Я красивая женщина! – гордо заявила Ритка, – А женщинам свойственно немножко привирать…

– Боже!

Да, ты ходячая пародия! – плюнул парень на тротуар, – Значит, не пойдешь?

– Не пойду! – как ослица, заупрямилась девчонка, и села на краешек ограждения. С издевательским спокойствием она стала, рассматривала свои накрашенные маленькие ноготки. «Что ты мне еще сделаешь?», – вопрошал ее нахальный взгляд.

Ванька, теряя последнее самообладание, подскочил, и схватил непослушную девчонку в охапку, он тряханул ее разок для снятия нервного напряжения, а потом водрузил к себе на руки и быстро зашагал по притихшей ночной улице.

Испугавшаяся вначале Ритка завизжала, но скоро замолкла. Ей понравилось у Ваньки на руках, она ощущала себя, как в гамаке на даче. Парень перекрестился в душе, наступившему затишью.

– Ты в меня влюбился, – сказала, вдруг, девчонка, когда он уже заносил ее в подъезд.

– Не испытывай мое терпение! – прорычал в конец обозленный, парень. В Ритке было не более сорока килограммов, но он устал.

– А ты меня прямо на седьмой этаж понесешь? – полюбопытствовала мучительница.

– Сейчас, вот, размечталась! – нажал парень на кнопку лифта, и, как, только, двери последнего открылись, бросил капризную ношу прямо на пол.

– С ума сошел! Больно…, – потерла девчонка ушибленную коленку.

– Неужели? – ее тоном передразнил Ванька, – Ведь ты же уже взрослая, ко всему готовая женщина! – он окинул ее сердитым взглядом, – Ритка – сопливая улитка…

Ванька вспомнил про помаду, и маханул по лицу девчонки своим рукавом.

– Вот, так-то лучше! – сказал он, – И родителям не стыдно показать!

– Грубиян! – надула Рита, свой симпатичный ротик.

Но ее обида длилась недолго, всего один этаж.

– Говорят у меня ноги красивые, – поправляя юбку, начала снова докучать Рита.

Ванька скосил глаза на ее худые, как спички икры, – и подкатил глаза к потолку.

Лифт остановился.

– А ты вместе со мной пойдешь? – спросила девчонка.

– Которая твоя квартира? – вместо ответа спросил Ванька, и как, только, они вышли на лестничную площадку, нажал кнопку звонка.

За дверью послышалось движение, заскрежетал замок.

– Мы с тобой завтра увидимся? – оглянулась Ритка на сбегающего по ступенькам парня.

– Ни завтра, ни послезавтра, и даже ни в следующей жизни!

Сашка повернул ключ в замке, и, дернув дверь за ручку, чуть не

столкнулся с Ванькой.

– Привет, дядя Саш! – радостно крикнул парень, – Почему, так долго не появлялся?

– Не когда было, – уклончиво ответил мужчина, – Ольга дома?

– Да,– кивнул Ванька, – Пытается справиться с курицей, которую ты в наше отсутствие привез.

– И, как успехи?

Ванька покачал головой.

– Кажется не очень.… Два пальца уже порезала. Так, что ты, как всегда вовремя! – засмеялся мальчишка.

Сашка полез в матерчатую сумку.

– Я, вот, тебе подарок к окончанию школы купил, – и протянул Ваньке фотоаппарат.

Новенький чехол его пах кожей.

– Дядя Саша! – кинулся ему на шею счастливый парень, – Спасибо!

– Ладно, без этих телячьих нежностей, – смутился Сашка, пряча заблестевшие глаза, – Там пленка уже вставлена. Можешь фотографировать.

– А разве ты на выпускной не придешь? – спохватился, вдруг, Ванька.

– Нет, я уезжаю через две недели…

– Далеко? – растерялся парень.

– На заработки. Денег сколотить хочу на мотоцикл. Я уже тебе «Яву» приглядел…

– А, может, ну, его…, – не обрадовался новости Ванька.

– Так нужно, – хлопнул мужчина его по плечу, – Беги уже, дерзай…

Александр тихо прошел на кухню.

– Ваня! – позвала Ольга парня, и, увидев вместо мальчишки Сашку, вздрогнула, – Здравствуй… – растерянно проговорила она.

– Что ты делаешь? – пропустив приветствие, сказал мужчина.

На разделочной доске лежала истыканная тушка курицы. Крылья Оля ей уже отрезала, и, теперь, пыталась справиться с ножками.

– Вначале потроха вынуть надо, – усталым голосом произнес Сашка.

– Какие еще потроха? – поставила на него глаза женщина.

– Кишки! – популярно крикнул он, – А еще неучем кого-то обзывает…

– У куриц из гастронома нет потрохов! – тоже крикнула Ольга, – и, следуя его совету, попыталась извлечь внутренности. Неожиданно, упрямая птица, вырвалась из ее израненных рук, и проскользив по столу, свалилась прямо на пол. Женщина подняла ее.

– Да, что ж ты ее мусолишь, – не выдержал Сашка, – Как пацан свою первую…

Ольга бросила на него гневный взгляд.

– А я думала, что в тот вечер ты был настоящим…

– Я тоже думал, что ты одушевленный человек, – зло ответил он, и выхватил у нее нож, – А оказалось, что у тебя, как у той курицы из гастронома, пустота внутри. Нет ни сердца, ни души! – со всего маху рубанул он по доске.

Ольга прикрыла глаза.

– Просто мы разные, Александр…, – тихо сказала она.

Сашка отрезал последний кусок.

– Все!

Он подошел к раковине, и стал мыть руки. Стоя спиной к женщине он сообщил: