Просто Иван
Шрифт:
– Я тоже рад знакомству, однако интересно, зачем я вам понадобился?
На что, незнакомый обер-офицер небрежно отмахнулся и ответил:
– Это долгая история, а лишнего времени у нас нет. Расскажу вам всё, но по прибытию к месту назначения.
Впрочем, путь к этому самому месту назначения оказался не таким уж и долгим, и окончился он в большом палаточном лагере, до придела заполненным вооружёнными солдатами. По прибытию в который, недавно ещё приветливый гауптман даже не дал Паулю времени привести в порядок свою запылённую одежду. И уже без былого дружелюбия в голосе, приказал незамедлительно проследовать за ним в штабную палатку. Понятное дело, армия, идёт война, значит, кто-то
Впрочем, Кальбель об этом даже не задумывался, а вошёл вслед за Гофманом в охраняемую палатку: солдаты хорошо знали этого гауптмана, поэтому не препятствовали их прохождению, а только вытянулись в струнку. В штабе же, было много офицеров разного ранга, и все они молча наблюдали за тем, как неизвестный Паулю полковник отчитывал майора связи:
– ... Всё что произошло, требует согласования и централизованной координации! И вы утверждаете, что в зоне вашей ответственности, не было никаких активных радиопереговоров?!
– Так точно, гер полковник! За месяц, на этом участке работал только один передатчик, но мы его запеленговали и изолировали ещё до того, как он закончил свой сеанс связи. В результате наших оперативных действий, 'пианист" был убит, а рация уничтожена.
– Майор ненадолго замолчал, ровно на столько, чтобы перевести дух; достать белоснежный платок и вытереть со лба пот.
– К несчастью, вражеский радист успел уничтожить свой шифр блокнот.
Такой ответ явно не удовлетворил сухопарого полковника, и он, сверкнув стеклом своего монокля, вопрошая, обвёл взглядом всех окружающих его подчинённых. Его колкий взгляд, казалось просвечивал всех не хуже рентгеновских лучей заставляя их напрягаться, а некоторые: те, у кого не хватало силы духа, начинали рассматривать носки своих начищенных до блеска сапог или делали вид что изучают крупную карту лежащую на столе перед полковником.
– И кто мне объяснит, как советы под нашим носом смогли спланировать, и провести такой синхронный удар по нашим коммуникациям?! Это уму непостижимо, в течение одних суток были взорваны два крупных моста! Один из них - вместе с войсковым эшелоном! На огромном участке были подорваны все железнодорожные ветки - вместе с проходящими по ним составами!
– Полковник потряс над головой бумагами, с которых он читал обобщённые данные о череде вражеских диверсий.
– А когда войска разгрузились, построились в колонны и самостоятельно пошли к линии фронта, оказалось что множество прилегающих дорог перекрыты поваленными деревьями и представляют собою самые настоящие минные поля - даже второстепенные грунтовки не безопасны! Из-за чего мы понесли потери, а большой участок фронта не может получить ни подкрепления, ни боеприпасов, ни топлива сожжён крупный склад ГСМ! А на одном: самом мощном из заложенных фугасов подорвался штабной автомобиль одной из резервных пехотных дивизий, он шёл в голове колонны - погибли все его пассажиры! Поэтому. Я в приказном порядке требую, чтобы отныне, командный состав любого подразделения, на марше размещался только в центре своей колонны! ...
Чем дольше полковник отчитывал своих подчинённых, тем более сдержанным он становился: видимо устал, или просто' выпустил пар". Он уже не так сильно кричал на связиста, который на вопрос, почему до сих пор не запеленгованы вражеские радиостанции, ответил:
– Господин полковник, на связь ещё никто не выходил. Невозможно засечь врага, не ведущего никаких передач.
– Хорошо, продолжайте следить за эфиром.
– Уже более спокойно согласился оберст^2.
– И ещё, отдайте результаты всех радиоперехватов моим аналитикам. Шульц, возьмите их, и выискивайте любые необычные сообщения, оговорки советских дикторов, все, что предшествовало активизации диверсантов
Майор связи, почувствовав, что на сей раз гроза отгрохотала, и он отделался относительно небольшими потерями своих нервных клеток, немного расслабился, с его лица исчезла предательская бледность, которая сильно контрастировала с алым румянцем на щеках - вызванного сильным нервным напряжением. Впрочем, окружающие его офицеры по-прежнему старались держаться от него на некотором удалении. И в этом решении, Пауль их прекрасно понимал: стоять рядом с человеком, на которого обрушились потоки праведного гнева начальства, равносильно самоубийству - можно попасть в поле зрения негодующего шефа и получить лишнюю - не заслуженную порцию нагоняя.
– Так.
– Продолжал полковник.
– Мы, по времени и месту произошедших диверсий, вычислили приблизительные места дислокации Русских бандитов и окружили их. Осталось только вычистить от этих разбойников наши леса. Но запомните: какая-то их часть должна быть захвачена живыми - для допроса! Всё, все свободны.
Судя по всему, солдатам Кальбеля, в этой облаве на советских диверсантов, предстояло быть загонщиками. Это позднее, выйдя из штаба объяснил гауптман Гофман, мол это дело них знакомое. Он сам читал рапорт о том, как был разбит отряд красноармейцев напавших на дорогу и уничтоживших группу из команды 'Бранденбург". Вот он и постарался сделать так, чтобы облавой занялись люди уже имеющие такой опыт.
– В усиление вам придаётся снятая с марша стрелковая рота.
– Инструктировал Гофман Кальбеля перед посадкой того в бронетранспортёр.
– У них есть связист, через которого, вам будут передавать всю необходимую информацию и направлять на этих разбойников. Также на вас будет работать 'Филин", чуть что, у него есть четыре бомбы, которые ему разрешено применять по согласованию с вами. ...
Всё было гладко, но только на словах. В чём можно было убедиться сразу же по прибытию к месту, где Кальбелю и его людям предстояло начать охоту на диверсантов. Начнём с того, что прикреплённый к Паулю функер, ^2^2 был медлителен и слишком улыбчив, что рождало кучу сомнений в состоянии его психического здоровья. Нелепый вид ОттоШлипера, усиливался и грубым коробом радиостанции, нелепо висевшей за его худосочной спиной.
– Господин гауптман, - раздался басовитый: столь неподходящий к тщедушному телу голос связиста, - передают что неподалёку от нас, этой ночью потерпел крушение ещё один эшелон.
– Нам что, приказывают следовать туда?
– Не оборачиваясь в сторону радиста, поинтересовался Пауль.
– Нет. Всего лишь потребовали довести до вашего сведения что противник где-то рядом.
– Хорошо, учтём.
– Любит же господь пошутить, - отрешённо подумал гауптман, всё-таки не удержавшись и скользнув по радисту быстрым оценивающим взглядом, - такому доходяге и такой мощный голос, лучше бы было наоборот - для дела было бы полезнее.
Однако, об этих мыслях возникших в голове у капитана относительно функера, никто даже и не догадался. Следующая фраза офицера, заставила действовать всех его подчинённых:
– Гапутфельдфебель,^2^3 выставить дозоры, всем остальным проверить оружие и приготовиться к выдвижению во враждебный лес!
Больше получаса ничего не происходило, пока радист не встрепенулся и, подтвердив, что всё прекрасно понял, пробасил: заставив многих солдат вздрогнуть или съёжиться.
– Господин гауптман! С филина передают что в квадрате 'В. восемь" наблюдают признаки небольшого задымления! Большая вероятность, что там находится лагерь вражеских диверсантов.