Просто металл
Шрифт:
А на участке тем временем клокотали страсти, вызванные неожиданным появлением Горохова. Первым вернувшуюся упряжку увидел Виктор Прохоров, ахнул удивленно и ринулся к Гладких, который возился вместе с механиками на монтаже дизельной электростанции.
— Царь Горох прибыл! На оленях. Вот умора!
Гладких вышел из помещения, выговорил Прохорову:
— Чего раскричался? В дикий восторг пришел или испугался так? Можно подумать, медведя увидел.
Урезонил Виктора, одернул, а у самого в предчувствии недоброго словно оборвалось все внутри. Шел навстречу Горохову медленно, вытирая ветошью руки,
«Можешь быть уверен, у нас Горохова уже директором не назначат».
И чуть позднее — в кабинете заместителя начальника горного управления: «Безобразие! Если им люди на Чукотку нужны, что мы, сами не нашли бы, кого откомандировать?..».
Вот и нашли, откомандировали! И там действительно не назначили…
В том, что Горохов приехал сюда как директор нового прииска, Гладких не сомневался — обстановку он знал. Аппарат предприятия был укомплектован почти полностью, не решенным до сих пор оставался только вопрос, кто будет его руководителем. Правда, вначале был сюда назначен один товарищ, который и в проектировании, и в комплектовании прииска участие принимал, но он так и не успел выехать сюда из Магадана, был отозван в Москву на работу в Министерство цветной металлургии. Называли Ивану потом две-три кандидатуры как возможные. Но за них в горных управлениях, где они работали, горой стояли. Так что вопрос открытым оставался. Ну, а Горохов — тут как тут, не у дел оказался с ликвидацией «Славного». Так что и снимать не надо, да формально и не за что, и оставлять, работу подыскивать не обязательно: есть подальше местечко. И не понижение, оклад даже выше за счет заполярного коэффициента; а, с другой стороны, можно и как неофициальное наказание понимать. Чукотка ведь, а не райские кущи… Оно, конечно, лозунг о подборе кадров по деловым признакам всем хорош — и для дела, и с точки зрения моральной, воспитательной. Но, бывает, срабатывает еще этакая могучая сила инерции, и нужен очень мощный заряд энергии, чтобы вытолкнуть какой-нибудь зафальшививший «электрон» с его номенклатурной орбиты.
Потому-то ничем и не выразил Иван своего удивления, когда Горохов, протягивая ему руку, сказал с нарочитой веселостью:
— Не ожидал? Ничего не попишешь, приходится опять встречать меня, как начальство. Не удалось, выходит, избавиться от меня, а?
— Ну что вы, Петр Степанович! — улыбаясь, ответил он. — Я ведь знаю, что именно вам обязан выдвижением на должность начальника участка. Может быть, вы и тогда знали, что нам вместе работать?
Горохов, разумеется, понял намек. Понял и то, что Гладких собирается сразу же поставить все на свои места: я, мол, дорогой товарищ директор, все знаю и все помню — и истинное твое отношение ко мне, и цену твоей приветливости, и видимой бодрости твоей, и тебе самому, каков ты есть.
Не сразу нашелся, что ответить Горохов, но решил все же сделать хорошую мину при неважной игре:
— Не исключал, не исключал такой возможности. Так или иначе, а работать нам, как видишь, вместе. Так что показывай хозяйство свое, товарищ начальник участка.
— Что же, пойдемте, товарищ директор прииска, — в тон ему ответил Иван. — Начнем все сначала.
И только тут внимание его привлекла упряжка, на которой приехал Горохов. Он узнал каюра.
— Минутку, минутку! — забеспокоился Гладких. — А где же брат и сестра
— А ты что, подумал, что это мой персональный выезд? — с удовольствием переменил тему Горохов. — Не та техника. Я, брат, к тебе на такой машине катил — красотища! Да вот пришлось цыганский обмен сделать. Так что не волнуйся, больной твой в больнице уже, должно быть. Да не как-нибудь, а в сопровождении медицины.
— Это как?
— А я фельдшера к вам вез. Удалось-таки выбить эту штатную единицу в облздраве. Пришлось их всех вместе обратно проводить, а самому — на олешках, вот.
— Вот за это спасибо — горячо и искренне поблагодарил Иван. — И тракторную колонну встретили?.
Обязательно. Парень этот твой — забыл, как его фамилия;— рассказал мне о подвигах ваших последних.
— Как там задержанный? Тихо себя ведет?
— Спокойный. Да и этот конвоир, твой, мало того, что руки ему связал, он еще один конец ремня к своей руке привязал.
— Молодец Сергей! — похвалил Иван сапера, окончательно успокаиваясь. — Так, с чего начнете знакомство с участком, товарищ директор?
— С самого главного, конечно. Ты с чего начинал?
— С устройства людей, разумеется.
Горохов неопределенно махнул рукой:
— Ну, это понятно. А дальше?
— Контуры полигона по геологической схеме определили; несколько проб взяли — хорошее содержание, определению геологов вполне соответствует; монтаж электростанции заканчиваем в старом срубе; трассу подводки энергии готовим. Подойдет техника через четыре-пять дней, и можно будет начинать работы на полигоне, — доложил Гладких.
Горохов кивнул, не то давая понять, что понял, не то одобряя…
— Ну, давай полигон посмотрим для начала.
— Полигон удобный. Мы уже подумываем здесь, что, может, и тремя промывочными приборами обойдемся, а не четырьмя, как запроектировано.
Горохов внимательно посмотрел на начальника участка, но ничего не сказал. И, вообще, обходя с Гладких участок, он выслушивал его объяснения, сам спрашивал мало, а замечаний и вовсе никаких не делал. Нелегко, видимо, решил Иван, давалась ему акклиматизация на Чукотке. Не в прямом, разумеется, смысле, а в моральном. Как ни крепись, Петр Степанович, а щелчок по самолюбию, он и воспринимается как щелчок.
Когда обход был закончен, Иван предложил:
— А теперь пошли в барак, к ребятам. Все равно и ужинать и ночевать с ними придется. Своим пристанищем я не обзавелся — не построили мы еще палат, ни каменных, ни деревянных. На прииске тоже небось ни «Националя», ни «Астории» не открыли еще?
Горохов не ответил, но молча двинулся за Иваном. С их приходом в общежитии оборвался какой-то оживленный разговор. Собственно, содержание этого разговора не вызывало сомнений. Хмуро поглядывали на гостя знавшие его колымчане, с плохо скрываемым настороженным любопытством разглядывали его новички. Явно они были уже «в курсе».
Э, нет! Так дело не пойдет, подумал Гладких. Работать-то вместе придется. А такая враждебность — совсем не способ налаживать дело! И сказал просто, спокойно:
— Знакомьтесь, кто не знаком, товарищи! Директор нашего нового прииска Петр Степанович Горохов.
Нелегко было растопить ледок вокруг старого директора. Да и сам он был хмур и молчалив. Пожалуй, один только Семен Павлович Карташев понял настроение Ивана и старался поддержать разговор. Сидели вокруг печки, обжигаясь, прихлебывали снятый прямо с огня чаек. Старик рассуждал: