Простой план

Смит Скотт

Я закрыл за нами дверь и подвел Джекоба к ночному столику. Усадив его на край кровати, я поднял телефонную трубку, осторожно размотал шнур и положил трубку ему на колени.

– Звони Лу, – сказал я.

Он уставился на телефон. Аппарат был старым, из черной пластмассы, с цифровым диском. Казалось, Джекоб противится прикасаться к нему.

– Прямо сейчас? – спросил он.

Я кивнул головой и уселся рядом, на небольшом расстоянии от него. Мы расположились на моей половине постели, лицом к окну. Снизу доносилось позвякивание

посуды. Мэри-Бет расхаживал по комнате, обнюхивая все углы. Он исследовал ванную, потом занялся колыбелькой. Вернувшись к кровати, пес попытался залезть под нее. Я отпихнул его ногой.

– Это была наша колыбель, – напомнил я Джекобу. – Отец сам ее сделал.

На Джекоба мои слова, казалось, не произвели никакого впечатления.

– Что я ему скажу? – Он вопросительно уставился на меня.

– Скажи, что я пригласил вас обоих выпить завтра вечером, отпраздновать рождение Аманды. Я за все плачу.

– А если он спросит насчет денег?

Я на мгновение задумался.

– Скажи, что я согласился поделить их, – ответил я, решив, что так мне удастся усыпить бдительность Лу. – Скажи, что в следующий уик-энд мы сможем съездить за ними.

Джекоб заерзал на кровати, и телефон чуть не упал с его колена. Он придержал его рукой.

– А ты еще не подумал насчет фермы? – спросил он.

Я пристально посмотрел на него. Мне не хотелось говорить сейчас о ферме. Мэри-Бет вспрыгнул на кровать и устроился за спиной Джекоба, положив морду на мою подушку.

– По правде говоря, нет, – проговорил я.

– Я надеялся, что ты принял какое-то решение. Я вдруг понял, что он загнал меня в ловушку; ферма была платой за предательство друга. На полу возле кровати валялся плюшевый медвежонок, и, чтобы заполнить возникшую неловкую паузу, я поднял его и повернул ключик. Заиграла музыка. Собака встрепенулась и подняла голову, заинтересовавшись тем, что происходит.

– Джекоб, – сказал я, – ты что, шантажируешь меня?

Он удивленно посмотрел на меня.

– Что ты имеешь в виду?

– Как прикажешь тебя понимать: ты не станешь мне помогать, если я не пообещаю тебе ферму?

Он задумался, потом кивнул головой.

– Пожалуй, так.

Медвежонок пел по-французски: «Братец Жак, братец Жак…»

– Я помогаю тебе, – произнес Джекоб, – потом ты помогаешь мне. По-моему, это справедливо, не так ли?

– Да, – ответил я. – Думаю, что справедливо.

– Так как же, могу я рассчитывать на тебя? Мелодия становилась все медленнее. Я дождался, когда медвежонок умолк и в комнате воцарилась полная тишина, и тогда – сознавая, что даю брату обещание, которое не собираюсь выполнять, – кивнул.

– Я сделаю все, что ты попросишь, – сказал я.

Пока мы с Сарой расставляли на столе блюда – лазань, чесночный хлеб, салат, – Джекоб, извинившись, удалился в туалет. Он находился

прямо по коридору, под лестницей, – я проводил его взглядом и дождался, пока он скрылся за дверью.

– Он согласился? – прошептала Сара, махнув ножом в сторону ванной. Мы оба склонились над столом: Сара резала хлеб, а я наполнял бокалы вином. Саре я налил яблочный сок: пока она кормила грудью, алкоголь ей был противопоказан.

– Мы только что позвонили, – сказал я. – Завтра в семь мы заедем за Лу.

– Ты слышал их разговор?

Я кивнул.

– Я сидел рядом.

– Он ничем не намекнул ему на заговор?

– Нет. Он в точности передал мои слова.

– И даже не противился?

Я заколебался, прежде чем ответить, и Сара тут же подняла на меня взгляд.

– Он взял с меня обещание помочь ему с фермой.

– С отцовской?

Я кивнул головой.

– Мне кажется, мы договорились…

– Он не оставил мне выбора, Сара. Или я помогаю ему вернуть ферму, или он отказывается участвовать в заговоре.

Зашумела вода в унитазе, и мы оба выглянули в коридор.

– Но ты, я надеюсь, не позволишь ему остаться здесь? – спросила она.

Дверь туалета открылась, и я отвернулся от Сары, чтобы убрать бутылку обратно в холодильник.

– Нет, – сказал я. – Конечно, нет.

Аманда спала в гостиной, в переносной люльке. Сара принесла ее на кухню, чтобы Джекоб мог посмотреть на племянницу, прежде чем мы сядем за стол. Он, казалось, совершенно не представлял, как ему реагировать на такую малышку. Когда Сара заставила его взять девочку на руки, он, залившись румянцем, неловко вытянул руки вперед и отстранил ее от себя, словно она была грязной и он боялся испачкаться. Аманда расплакалась, и Саре пришлось унести ее обратно в гостиную и успокоить.

– Она такая крохотная, – пробормотал Джекоб, будто вовсе не ожидал этого. Больше он ничего не смог придумать.

Это был странный ужин. Из нас троих только лишь Сара чувствовала себя раскованно и веселилась от души. Она была мила, привлекательна и, казалось, сознавала это. Тело ее уже обрело прежнюю упругость, утраченную во время беременности, и, хотя я и знал, что она очень устает – ребенок не давал ей поспать более четырех часов подряд, – выглядела она энергичной и здоровой. Время от времени она незаметно потирала ступней мою икру.

Джекоб, стесняясь ее присутствия, сосредоточился на еде. Ел он быстро, жадно, и вскоре на лбу его проступили капельки пота. Все в его облике и поведении указывало на то, что мой брат испытывал дискомфорт – он прямо-таки источал это ощущение, как миазмы, и вскоре сама атмосфера за столом словно пропиталась ими. Я тоже стал изъясняться с трудом, подолгу думал над вопросами, которые мне задавали Джекоб и Сара, так что ответы мои были скупыми и формальными, как будто я был со всеми в ссоре, но виду старался не показывать.