Против правил

Лихарт Диана

Целых три недели пробыла в Чехии, пока Луциан укреплял наши позиции и зачищал охотников, впрочем, ему во многом Карим помог, но меня охраняли, как зеницу ока. По пятам следовали волки, Марек выводил периодически на разговоры и даже однажды предложил возобновить отношения, на что сразу отказалась. Несколько раз звонил Януш, про Лаврентьева молчал, не бередя мои раны, всё спрашивал, когда приеду, и сегодня получил заветное сообщение о том, что лечу, да не одна, а с его братцем.

Сначала не понимала, какой смысл конкретно новому Альфе Чехии сопровождать меня в Россию, ведь и своих хлопот у него хватает, едва в должность

новую вступил, оборотней надо к себе располагать, и только после взлёта нашего самолёта мужчина раскрыл карты.

Луциан рассказал Мареку, что я встретила истинного и тот, по неудачной случайности, оказался человеком. Учитывая, что эти двое придерживались во многом одной позиции, то Гретосс отреагировал аналогично моему братцу. Уверил, что сможет повлиять на меня, на что лишь скептически хмыкнула. Но привело в ярость то, что Луциан чуть ли не приказывал мне возобновить отношения с Мареком и наконец-то сделать хоть что-то полезное, а именно, стать этаким звеном, связующим две сильные стаи. Поэтому с братом уже неделю не общалась, и всяческие упоминания о нём игнорировала, даже если Марек заводил разговор.

И вот теперь, нужно было явиться на какой-то вечер больших шишек среди людей в присутствии Гретосс, тем самым заявляя, что я занята, и скоро наша компания расширится. Марек ведь сам владел семейным делом, коим Карим заниматься отказался. Так что…

Не ожидала, что в такие времена за меня будут принимать решения. Пару раз даже думала бросить вызов Луциану и занять место Альфы, но ответственность перед стаей пугала, да и учитывая последние события, брат ни за что не даст мне занять его место. Ситуация набирала весьма печальный оборот, и с каждым днём было всё сложнее удерживать эмоции под контролем.

Каждый день думала о Дамиане и каждый день пыталась о нём забыть. Вот такой парадокс. Хуже всего было спать, ведь он приходил ко мне в каждом сне, но всегда смотрел со злостью и отчуждением, не разрешая даже к себе прикоснуться. Никогда бы не подумала, что оборотни подвержены таким страданиям, и на этой почве возможны недосыпы и похудение, если бы ещё перестала следить за собой, то от меня бы скоро начали шарахаться.

Гретосс словно моих мучений не замечал, и с Луцианом они всё решили за меня, ведь не зря же спокойно брал меня за руку, обнимал, прижимал к себе, а меня воротило, хотелось помыться. И практически каждый день Марек заявлял, что истинность — временное явление, переболею, забуду, да и свою пару не пометила, тем самым оставив себе определенное поле возможностей. Мол, человек мне не пара, стая не примет, а вздумаю выбрать истинного, то не смогу долго прожить без стаи. В общем, подводных камней нашёл весьма много, и я серьёзно задумалась. Учитывая, что Лаврентьев мне даже смс не удосужился написать, всё больше и больше начинала верить в его последние слова.

«Возможно, переболеть, не такая уж и плохая идея», — размышляла, рассматривая облака.

Но вот вступать в отношения с Мареком явно не стану, хватило одного раза. Секс на высшем уровне, раньше даже взглядами многими на жизнь были похожи, в том числе и к людям относились одинаково, а теперь всё переменилось. Я смотрю на Альфу и словно он иной. Чужой.

— Чего вздыхаешь? — усмехнулся уголком губ, но каким-то равнодушным голосом.

— Думаю, как бы тебя прирезать, — съёрничала, поднимаясь и уходя в другой конец частного самолёта.

—

Нам ещё лететь час, может проведём время с пользой? — смягчился, а я впервые пожалела, что у оборотней такой острый слух, но хоть затылком не могу видеть.

— Отстань, — буркнула, злясь на себя, на Марека, на Луциана, на то, что истинный — человек…

По прилёту в Москву, чувствовала лёгкий мандраж, поехали мы в элитный пентхаус в новой высотке в центре, которую на пару дней арендовал Гретосс. Заняла соседнюю спальню от Марека, и сразу закрылась. Тут же посыпались звонки от Луциана, которые я вновь игнорировала. Чуть позже приехали две милые девушки из какого-то бутика с десятком чехлов с платьями. Марек вышел лишь раз и сразу отверг алое платье длиной до пола, в котором я и стояла перед зеркалом. Было забавно наблюдать, как смущаются и одновременно строят глазки девушки моему спутнику, ведь сейчас он такую роль и играл.

Остановилась на лаконичном тёмно-бордовом коротком платье из плотного шёлка, красиво задрапированном, а на паре складок в виде декора шла нить из сверкающих камней. Верх открыт, но на руки также задрапировано немного спадает однотипная ткань, крепясь к краям лифа платья и к ткани на спине.

Расплатившись и выпроводим девушек, вновь закрылась в своей временной тюрьме, бездушно глядя в потолок.

Волчица скулила, умоляла хоть глазком взглянуть на свою пару, но в этот раз могла контролировать эмоции и внутреннее «Я», потому лишь включила ноутбук, открывая документы, сброшенные мне Арсением, и углубляясь в изучение бумаг.

Ровно в восемь раздался лёгкий стук в дверь, а затем короткое:

— Пора ужинать.

Понимая, что от меня не отстанут, да и организму нужна еда, покинула заточение, проходя в столовую зону.

Длинный мраморный стол был накрыт на двоих, причём в разных концах стола. То ли Марек понял, что со мной новых отношений не выйдет, то ли боится, что я ненароком в него ножом кольну. Вред особый не нанесу, но дискомфорт доставлю.

— Думала, пригласишь Януша, — холодно произнесла, усаживаясь за стол и приступая к трапезе.

— Я хотел поужинать с тобой наедине, — спокойно ответил, а меня это покоробило.

Ничего не сказала, сконцентрировав всё внимание на еде. А когда пустая тарелка была отодвинута, а в руке лишь бокал с вином болтался, Марек не стерпел.

— Неужели тебя настолько волнует какой-то человек? — с интересом и издёвкой спросил, заслужив мой настороженный взгляд. — Чем он лучше меня или любого другого оборотня?

— Удивительно то, что он чертовски похож на нас, — едко хмыкнула, ставя со звоном бокал на стол. — Даже Януш подметил, что для человека он невероятно силён, и характер под стать нам. Среди себе подобных, он истинный Альфа.

Мареку мои слова пришлись не по вкусу. Сцепил челюсть, сжал руку в кулак, лежащую на столе.

— Что ж он тебе позволил улететь в другую страну, да ещё к другому мужчине? — в тон мне спросил, явно желая посильнее задеть.

Бросила колкий взгляд, но отворачиваться, показывая слабость, не стала.

— Я очень надеюсь, что твоя истинная окажется не волчицей и даже не человеком, а ведьмой. И тогда с наслаждением буду наблюдать за твоими метаниями, — прошипела, поддаваясь вперёд.

— Глупости какие. Знаешь же, что не бывать этому, — чуть ли не фыркнул, но в глазах промелькнула грусть.