Против правил
Шрифт:
Рул пошатнул ее душевное спокойствие… он всегда так на нее влиял. Кэтрин считала себя уже достаточно зрелой, чтобы безэмоционально ему противостоять, однако обнаружила – там, где дело касается Рула, ей далеко до безразличия. Она его ненавидела, яростно возмущалась его поведением… но под всем этим жарким огнем пылало физическое желание, которое мучило ее все время брака с Дэвидом и заставляло ощущать себя так, словно она постоянно изменяет… Рулу, а не собственному мужу! Какая нелепость! Она искренне любила Дэвида и страдала после его смерти, однако… Кэт всегда знала: Дэвид способен унести
К удивлению Кэтрин, Рул покинул ее у двери спальни и направился в собственную комнату. Решив не испытывать свое везение и дальше, Кэтрин быстро вошла к себе и закрыла дверь. Ей очень хотелось погрузиться в горячую воду, чтобы успокоить негодующие мышцы, но единственный санузел с ванной, а не с душевой кабинкой, располагался между спальнями Рула и Моники, а Кэтрин совсем не улыбалось встретиться с кем-нибудь из них. Вздохнув, не скрывая сожаления, она начала снимать платье и даже успела расстегнуть три пуговички, как вдруг раздался короткий уверенный стук в дверь, лишь на долю секунды предваривший вторжение Рула. Кэт резко развернулась и поморщилась от боли.
– Прости, что напугал, – пробормотал Рул. – Я принес мазь.
Кэтрин протянула руку за бутылкой с прозрачной жидкостью и увидела, как взгляд Рула опустился к расстегнутому вороту платья. Ее дыхание тут же стало прерывистым, все тело окутало жаром. Кэтрин протестующе вскрикнула, и Рул посмотрел ей в глаза. Зрачки расширены, лицо напряжено – он явно подобно дикому животному почувствовал реакцию Кэт на свое присутствие. На мгновенье девушка решила, что Рул собирается уступить примитивному зову, но затем с приглушенным проклятием он сунул ей в руку мазь.
– Я могу подождать, – с этими словами он покинул комнату так же внезапно, как вошел.
Кэтрин показалось, что она сейчас рухнет. С трудом добравшись до кровати, девушка с наслаждением опустилась на белое лоскутное покрывало. Если ее спасло не чудо, то она просто не знает, как это назвать!
Тщательно растерев ноги и ягодицы резко пахнущей мазью, Кэт надела ночную рубашку и неловко заползла под одеяло, но, несмотря на усталость, не смогла заснуть в тот же миг. Все, произошедшее за день, проплывало в ее утомленном сознании со сводящей с ума назойливостью.
Рул. Все дороги ведут к нему. Кэтрин полагала, что достаточно знает о мужчинах, чтобы распознать страсть, да Рул и не скрывал своего возбуждения, во время их поцелуя. Но Рул – сложная личность. Кэтрин чувствовала, что им движет не только похоть. Подобно айсбергу он показывал окружающим лишь малую толику себя. Большая же часть оставалась скрытой от посторонних взоров.
Неужели все дело в «Угодьях Донахью»? И Рики в конечном счете правильно оценивает ситуацию? Вдруг Рул попытается присвоить себе ранчо, женившись на собственнице?
Ход мыслей Кэтрин резко прервался. Женившись! С чего она взяла, что Рул вообще когда-нибудь думал о браке? Кэт уже начала осознавать: он достаточно легко может ею управлять, не прибегая к этой крайней мере. Мысль чрезвычайно унизительная. Или он действительно хочет стать законным владельцем?… Рул – человек с темным прошлым. Никому не известно, насколько ему важно это ранчо.
Что бы ни случилось, ей не хотелось затевать войну с Рулом. Какими бы ни были его мотивы, ей не хватит сил для обороны. Она так пугающе уязвима перед ним.
Глава 3
Кэтрин собиралась встать пораньше, но одного желания оказалось мало. Когда она наконец открыла глаза, откинула волосы от лица и посмотрела на часы, было уже больше десяти утра. Зевая, Кэт потянулась и тут же вздрогнула от боли. Она осторожно поднялась с кровати, прислушалась к ощущениям и поняла, что мышцы болят, хоть и не так сильно, как она опасалась. Предположив, что Рул уже несколько часов как уехал, Кэтрин решила: принять горячую ванну совершенно безопасно. Собрав одежду, она направилась в ванную комнату.
Час спустя Кэт чувствовала себя значительно лучше, хотя мышцы все еще ныли. Она снова натерлась мазью, стараясь не обращать внимания на боль. Несмотря на испытанные в начале ночи мучения, долгий сон полностью освежил Кэтрин: глаза сияли, а щеки покрылись легким румянцем. Она заколола волосы черепаховыми гребнями и теперь походила на подростка. Кэт разглядывала себя в зеркале, и на мгновение ей показалось, что она снова перенеслась в прошлое: на нее смотрела девочка, какой она была в тот жаркий летний день, когда беззаботно планировала поездку к реке. «Неужели я так же улыбалась?» – задалась вопросом Кэтрин и слегка улыбнулась в предвкушении… Чего?
Она изучала собственное отражение, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Но в деликатных чертах лица его не было. Кэт видела лишь неуловимую улыбку и какую-то тайну во взгляде. Она унаследовала необычную внешность от отца: мрачное пламя волос – оттенок нельзя назвать ни коричневым, ни рыжим – и темные глаза, не черные, как у Рула, а мягкого глубокого карего цвета. К счастью, веснушек не было, но, если много времени провести на солнце, кожа покрывалась легким ровным загаром. Что еще? Что привлекло бы внимание мужчины? Нос прямой и изящный, но не классический, пухлые, как у ребенка, губы, изысканный контур лица. Довольно высокая, стройная и длинноногая, с узкими бедрами, тонкой талией и округлой грудью. Кэт не могла похвастаться пышностью форм, но компенсировала это пропорциональностью тела – признак хорошей породы – и плавностью движений. Рул сравнивал ее с длинноногой кобылой. И говорил, что всегда хотел заполучить рыжеволосую женщину.
Девушку в зеркале нельзя назвать сногсшибательной красавицей, а вот симпатичной запросто.
Хватит ли этого, чтобы завладеть вниманием Рула Джексона?
«Хватит!» – одернула себя Кэтрин, отворачиваясь от отражения. Не нужно ей его внимание! Он ей не по зубам. Будь у нее хоть капля здравого смысла, она вернулась бы в Чикаго. Назад к ужасно скучной работе и плевать на постоянную ноющую тоску по месту, в котором выросла. Но сейчас-то она дома, и, судя по всему, у нее вообще нет здравого смысла. Она знает тут каждую доску, помнит историю каждого закутка в здании и хочет здесь остаться!