Против течения. Книга 1
Шрифт:
— Довольно! — оборвал Дьягус. — Ты сама сказала, что мы отдаём Реке наших мертвецов, она несёт только смерть. И этот ребёнок причинит островитянам лишь горе. Если ты сейчас же не унесёшь его обратно, мне придётся поступить с тобой сурово.
К тому времени из пещеры вновь высыпали жители. Многие возмущённо роптали, бросая на Олыну гневные взгляды, другие, наоборот, смотрели с сочувствием.
Она поудобнее перехватила начавшую оттягивать руки корзину, наклонила вниз голову и глухо спросила:
— Что ты можешь со мной сделать? Боги и без того прокляли меня, отняв детей и мужа.
— Я прикажу
Олына испуганно отшатнулась от него.
— Унеси корзину туда, где взяла, и мы накажем тебя только за то, что ты нарушила приказ богов и вошла в Реку.
Олына взглянула на младенца. Она понимала, что Дьягус исполнит угрозу. Но своими руками унести ребёнка обратно?! Люди стояли молча, глядя на неё и вождя в страхе и растерянности. Такого прежде не было, никогда островитяне не отдавали Реке живых. Но и выступить против вождя никто не решался. Он выбран богами, его решение — их решение.
— Ну! — потребовал Дьягус. — Последний раз говорю. Не заставляй нас делать это, Олына!
Её пробрала сильная дрожь, но она не сдвинулась с места.
Толпа вновь зароптала.
— Да будет так, — усмехнулся Дьягус и, обернувшись к соплеменникам, вскинул руку: — Олына предала наш род! За это последует наказание.
— Нет! — крикнул Торио и вышел к вождю.
Его спину прикрывали товарищи. Только сейчас Олына заметила, что в руках у них толстые палки и камни. Она часто заморгала, скрывая слёзы благодарности — Торио вышел защитить её! После смерти мужа никто за Олыну не заступался; даже когда на совете старейшин приняли решение переселить её в более сырую пещеру, сказав, что теперь, когда у неё не осталось семьи, прежняя пещера ей слишком велика.
Дьягус посмотрел на Торио, скользнул взглядом по оружию в руках его людей. Губы вождя искривила усмешка.
— Что это ты, Торио? — спросил он. — Почему кричишь? А ты, Осва? Зачем взял палку? Боги запретили нам входить в Реку, ибо она есть зло. Боги сказали нам отдавать Реке своих мертвецов. Или вы хотите пойти против богов и взять зло в обличии младенца?
Тот, кого звали Осва, опустил палку и неуверенно взглянул на Торио.
— Ты лжёшь нам! — отчётливо произнёс Торио и, вскинув голову, обвёл островитян горящими от гнева глазами: — Он лжёт нам! Расскажи нам, Дьягус, как ты нарушил запрет богов и вошёл в Реку!
Соплеменники удивлённо воззрились на вождя.
— Что ты несёшь? — взвился он.
— Я видел, как ты заходил в Реку и встречался между стенами с Великим Хранителем Элсара, — сказал Торио. — Это случилось после того, как мы нашли в пещерах залежи огневиков. Потом был праздник, после которого все быстро и странно уснули. Все, кроме меня и Гомона. (Он указал на воинственно сжавшего в кулаке большой камень островитянина). Мы в тот день отказались пить и видели, как ты…
Один из островитян, что защищали Дьягуса, сбросил хламиду и остался в одной набедренной повязке; в руках у него оказалась спрятанная под хламидой цепь с тяжёлым шаром на конце. Островитянин завертел ею так, что она со свистом разрезала воздух. Торио отшатнулся назад. Гомон не успел увернуться, и тяжёлый шар тут же с глухим стуком ударил его
— Бей предателей!
— Бей мятежников!
И мужчины, и женщины сшиблись в кучу, в воздухе замелькали палки, камни, раздались стоны боли. Пользуясь общей сумятицей, Олына побежала с корзиной в пещеру. Жена Торио по имени Ханя несколько дней назад родила мёртвого ребёнка. С тех пор она не выходила из пещеры, лежала, отвернувшись к стене, оказывалась от еды и только изредка издавала звуки, похожие на звериное рычание. К ней-то и понесла Олына младенца: он голоден, а у Хани ещё не должно полностью перегореть молоко. Девочка в корзине перестала плакать и смотрела на Олыну большущими глазищами — будто понимала, что происходит.
— Скоро мы тебя покормим, — сказала ей островитянка. — Ты у нас вырастешь сильной и крепкой.
Зайдя в закуток, где жила Ханя, женщина остановилась, давая глазам привыкнуть к полумраку. В пещере висел тяжелый смрад: смесь из запахов людей, пропавшей еды и газов, выбрасываемых из расщелин в камнях. У стены лежала куча тряпья. Не выпуская из рук корзину, Олына подошла к куче и тронула её рукой. Ощутила костлявое плечо человека.
— Ханя, — тихо сказала она.
Женщина не ответила, только дёрнула плечом, пытаясь скинуть её руку. Олына покусала губу, не зная, как продолжить разговор. С улицы доносились крики островитян, кто-то истошно вопил от боли. Но Ханя всего этого не слышала, погружённая в своё горе.
Неожиданно девочка в корзине захныкала. Тихонько, жалобно. Куча тряпья вздрогнула — Ханя резко развернулась и уставилась на корзину дикими глазами.
— Её принесла Река, — глухо сказала Олына. — Тебе, мне, всем. Взамен наших умерших.
Ханя молчала, только ноздри раздувались, когда она принюхивалась к запаху младенца.
Олына протянула руку и сквозь одежду ощупала её груди. Твёрдые, как камни, налившиеся молоком. Ханя сморщилась от боли.
— Сейчас мы сцедим плохое молоко, а потом ты накормишь девочку, — сказала Олына. — Она должна жить.
Ханя сглотнула, перевела взгляд на вход в пещеру, с усилием спросила:
— Что там за шум?
— Дьягус хотел убить ребёнка, но твой Торио ему помешал, — она помолчала и с теплотой в голосе добавила: — Думаю, скоро у нас будет другой вождь.
Ханя вновь взглянула на младенца. Девочка сморщила личико и заплакала. Жалобный голосок заполнил пещеру, проник в каждую трещинку между камнями, наполняя всё вокруг новой жизнью.
— Она голодна, — сказала Олына.
Ханя кивнула и сняла верхнюю половину платья, обнажив налившиеся молоком груди с оттопыренными сосками.
…
Уловив справа движение, Атия повернула голову. Близко к водной стене подплыла огромная чёрная остромордая рыбина. Повращав выпученными глазищами, она оскалила пасть полную острых белых зубов.
Не робея, Атия подняла руку и прижала ладонь к прохладной водяной стене. По пальцам заструилась вода. Рыба изумлённо щёлкнула зубами, закрыла пасть и прижалась мордой к стене. Выпуклые глаза изучающе смотрели на Атию. Рассмеявшись, девочка провела ладонью вверх, а затем вниз по стене. Рыбина последовала за рукой.