Противостояние I
Шрифт:
Пётр Анисимович стал очень серьёзным, когда Саша замолчал. Пожевал губами, взглянул в её глаза, потом снова перевёл взгляд на Сашу. Спросил:
— Что ты имел в виду, когда сказал, что лишишь меня возможности к распространению информации? На больничную койку определишь, как с сыном Мазиной поступил?
— Не знаю пока, — вздохнул Саша, — Ещё не думал над этим. На выбор могу предложить глухоту, немоту, слепоту, потерю памяти или общий паралич. Или всё перечисленное в одной упаковке. Кстати, забыл упомянуть ещё об одной возможности. Если вы поведёте
— А кто у неё отец?
Теперь пришёл её черёд. Она вышла из-за Сашиного плеча.
— Мой папа первый секретарь обкома партии. Я Саше ни за что не откажу! На мой взгляд, он чересчур миндальничает с вами. На его месте я бы давно сдала вас госбезопасности. Как только узнала о том, что вы с Ангелиной Петровной закрытой информацией поделились, так сразу же и сдала! Болтун — находка для шпиона! С этой максимой я на сто процентов согласна!
— Ты знакома с Мазиной? — это Саша спросил.
— Знакома. Мы с ними в прошлом году на одном курорте в Болгарии отдыхали. Там и познакомились.
Саша кивнул и вновь обратился к Петру Анисимовичу.
— Надеюсь, вы понимаете, что жаловаться на меня в милицию бесполезно и даже опасно? Можно в психушку загреметь. И, мой вам совет, не геройствуйте! Если вы возомнили себе, что ваша миссия на земле — это поведать землянам обо мне, то могу вас разочаровать: не допущу я этого ни при каких обстоятельствах! Точка! Погибнете только понапрасну!
— Саш! Ты посмотри на него! Совсем не подействовало! Не поверил он тебе, поэтому не испугался. Мы уйдём, а он сразу кинется звонить! Давай я папе расскажу?
— Погоди. Это всегда успеется. Позвонить он никак не сможет. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю. А для того, чтобы он моим словам поверил, я ему в квартире полтергейст устрою! Пошли! Наше присутствие здесь совсем необязательно.
Первый звон разбитого стекла прозвучал из квартиры Петра Анисимовича, когда Саша ещё не закончил говорить. Эти звуки сопровождали их всё время пока они через две ступеньки бежали по лестнице вниз и прекратились лишь тогда, когда они достигли двери подъезда.
На первом этаже они спустились ещё на один пролёт к дверям в подвал, прошли открывшимся проходом в какой-то другой подъезд и проход за ними бесшумно закрылся. Она вопросительно посмотрела на Сашу, а тот снова приложил палец к губам.
— Это твой дом! — шепнул он одними губами, — Соседний подъезд!
Она кивнула:
— Понятно! А чего ты шепчешься?
Саша широко улыбнулся и ответил полным голосом:
— Не знаю...
— А что это там зазвенело у него в квартире?
— Сервиз на шесть персон. Предмет за предметом вылетает из серванта и бьётся о стены. Мне кажется, теперь он поймёт, что шутки окончательно закончились. Тем более, когда узнает, что его телефон вместе со всеми подводящими линиями —
Глава 7. Катя Карташова
19 марта 1971 г. Пятница. Вечер
— Чем завтра вечером планируешь заняться?
Они с Сашей неспешно брели из института в сторону её общежития. Вечер был тихим и ясным. Лёгкий морозец, не больше минус десяти, не утомлял, а, наоборот, приятно холодил кожу лица.
— Вечером? Завтра после обеда срываюсь с занятий и с Лидочкой на дачу к Вере Ненашевой еду. Она с Зинаидой Константиновной уже договорилась. Та её с обеда отпускает. С ночёвкой поедем. Вернёмся в город в воскресенье вечером. А что?
Катюша разочарованно вздохнула.
— Хотела с тобой в гости сходить. У одного из нашего кружка день рождения. Меня пригласили.
— А зачем тебе я? Там же наверняка и твой ухажёр будет. Как его, кстати?
— Какой ухажёр? О чём ты?
— Высокий парень в коротком, чёрном полушубке. Шапка какой-то рыжей шерсти. Зелёный шарфик. Второго марта вечером вы с ним ходили в кино. Мне ты сказала, что пойдёшь в общагу. Зачем соврала, кстати? Сказала бы, что я тебе надоел. Что я не понял бы, что ли?
От неожиданности она остановилась. Саша тоже остановился и развернулся к ней.
— Следил? — не нашлась она, что сказать.
— Не-а. Мы с Иванкой из гастронома с покупками выходили, когда вы с ним к «Гиганту» подошли. Он как раз через дорогу. Далековато, конечно, но одета ты очень приметно, а Иванка очень наблюдательна. Она тебя узнала и мне сказала. Мы с ней подождали, пока вы билеты купите и в кинотеатр зайдёте, и пошли домой.
Ей стало так неудобно, что она даже покраснела. Жарко стало. Видимо, Саша что-то такое почувствовал. Улыбнулся ей и мотнул головой себе за спину.
— Пошли? Чего стоять? Я не обижаюсь, Катюша. Давно нужно было тебе рассказать, да всё никак не решался. Ты хорошая девушка, я знаю. И врать ты не любишь, и ко мне хорошо относишься. Не хочешь сделать мне больно. Давно намекнула бы, мы с тобой обсудили бы эту тему и расстались друзьями.
— Почему это «расстались»? — она испугалась развернувшейся перед ней перспективы. — Как «расстались»? Ты что, чокнулся? Не хочу я расставаться! Подумаешь, в кино с кем-то сходила! Это ничего не значит! Чего ты придумываешь? Я с тобой! Он мне никто и звать его никак!
— А почему тогда сразу не сказала? Прямо на следующий день. — Сашка насупился и даже надулся. — Я же уже почти две недели хожу и голову ломаю, как к этой теме деликатно подступиться, а ты ни слова, ни полслова! Мне это не нравится, Кать! Так нельзя!
— Да просто забыла! Не злись! После кино вернулась в общагу, а у нас там дым коромыслом! Полная комната гостей. Вина выпили, потанцевали, потом все вместе гулять пошли. Погода хорошей была. Вернулись с девчонками в общагу около часу ночи. Еле угомонились к двум часам. Я спать ложилась — уже не помнила, что вечером с кем-то в кино была...