Противостояние I
Шрифт:
Посыльному полковник Алекбеков велел сопроводить московского полковника в кабинет первого зама, в котором он временно разместился, и где собрал на совещание всех опытных офицеров, извинившись предварительно за задержку, а дежурному по Управлению передать его распоряжение о внесении полковника Телюпы в список сотрудников, которым разрешён проход в здание Управления по предъявлению служебного удостоверения. Если честно, то про московского гостя просто забыли, когда в аварийном режиме готовили то распоряжение об особом порядке доступа в здание Управления. Придётся извиняться…
– ------
1 - о Ерохине и случившемся с ним можно прочитать в романе "Первокурсник"
2 — карточка-заместитель. Термин из библиотечного дела. Карточка-заместитель является документом, удостоверяющим дату и факт
3 — 7-е управление КГБ СССР (внутренняя разведка) отвечало за наружное наблюдение.
Глава 26. Совещание
Пятница, 7 апреля
Саша Кузнецов появился на совещании примерно через полчаса после его начала. Точнее, не появился, а... Как бы это сказать? Это было как картинка по телевизору, только цветная, яркая и объёмная. Просто часть стены помещения, где все они собрались, вдруг исчезла, а на её месте появился широкий и высокий как бы проход или широкое и высокое окно в освещённое закатным солнцем помещение с отделанными мрамором стенами.
Одет Саша был странновато. Короткие, до колен, облегающие бёдра брючки, по виду из чёрного бархата, плотно облегающие икры и щиколотки белые чулки, тупоносые чёрные башмаки с серебряными пряжками, расстёгнутая на груди свободная белая рубаха с широкими рукавами, оканчивающимися на запястьях узкими манжетами. Саша сидел нога на ногу в высоком кресле тёмного дерева с широкими подлокотниками. Он дождался, когда головы всех присутствующих повернутся к нему и, не здороваясь, начал:
— Вы напрасно отстранили от должности и поместили под арест Розу Ибрагимовну. Даже если бы она в тот момент находилась в помещении архива, всё равно не смогла бы ничем помешать. У неё не было ни единого шанса. Не смог же помешать дежурный в комнате спецсвязи? Не смог... Кстати, приношу извинения за неловкие действия Сергея Стриженова. Такого задания ему не давалось. Он должен был лишь предупредить вас о недопустимости дальнейшей слежки за Мариной Михайловной и членами её семьи, успокоить в отношении судьбы двоих пропавших сотрудников 7-го отдела и на этом откланяться. Вместо этого он начал с силовых акций. Архив этот дурацкий у вас похитил, изъял всё наличное оружие. Разгром в помещении приёмной зачем-то учинил! Зачем? Я его спрашиваю — молчит. Говорит, оружие взял, чтобы пострелять, а архив просто так, на всякий случай, прихватил. Ну, если тебе приспичило пострелять, то возьми один револьвер и одну коробку патронов, постреляй, почисти его и верни на место! Я предупреждал Марину Михайловну о том, что ангел совершенно неопытный, в деле не проверенный. Сила есть — ума не надо! Нельзя было его к вам посылать! Ещё раз прошу извинить нас! Оружие и архив я вам сегодня же в полном объёме верну. Нам всё это без надобности...
Он вынужден был остановиться, потому что Алтынбек Алтынбекович с грохотом отодвинул свой стул, выскочил из-за стола и чуть ли не бегом кинулся к этому якобы проходу. Саша успел только сказать: «Осторожно!» — как Алтынбек Алтынбекович со всего маху ударился о невидимое препятствие сначала коленкой и локтем, а потом и плечом, отпрыгнул назад, набычился и, казалось, готов был уже повторить попытку силового прорыва, когда вмешался сидящий здесь же, за приставным столом, полковник Телюпа.
— Это бесполезно, товарищ полковник! Сядьте! Так вы себе только лоб расшибёте.
Саша пошевелился в своём кресле, уселся в нём несколько боком и подтвердил:
— Действительно, бесполезно. Сядьте на место и не рыпайтесь! Моё терпение тоже не безгранично. Отправлю всю вашу команду в нирвану вместе со зданием, и забуду о том, что на этом месте когда-то Управление КГБ стояло. По крайней мере о вас у меня голова болеть не будет.
Алтынбек Алтынбекович взял себя в руки очень быстро. Это было странным при его темпераменте, но, следует учитывать, что, во-первых, в последние недели он очень многое узнал об этом мальчишке и о его способностях, а, во-вторых, был он всё-таки
— Можешь пояснить, что происходит? Зачем всё это? Мне кажется, до сегодняшнего дня мы неплохо уживались в одном городе...
Саша одобрительно кивнул:
— Частично я уже объяснил, остальное поймёте чуть позже. Сами правила игры поменялись, и поменяли их не мы. Мы с вами действительно мирно сосуществовали и даже где-то немного сотрудничали. Вспомните хотя бы мою помощь вам в деле Вилена Краснова и его отца. В том, что начиная с 21 марта происходит в стране, вашей вины нет. Мы растеряли остатки доверия ко всем силовым структурам, и произошло это из-за неправильного поведения некоторых руководителей высшего руководящего звена. Именно поэтому мы сейчас переходим к другому режиму совместного существования. Это касается не только иркутского Управления, но и всей вашей организации в целом. Запомните одно простое требование: отныне и вплоть до окончания конфронтации вашим сотрудникам запрещается что-либо предпринимать против нас. Всё равно что! Вообще, приближаться к нам вы отныне не имеете права. Нам с Мариной Михайловной нужно, чтобы вы поняли пару простых вещей и самостоятельно нашли новые формы совместного существования, которые устраивали бы все стороны.
— Что мы должны понять?
Полковник Телюпа, очевидно, очень заинтересовавшийся разговором, тоже поднялся со своего места за приставным столом и подошёл к окну в стене поближе. Оглянулся назад, на сидящих за столом товарищей и шагнул чуть в сторону, чтобы не загораживать им окно.
— Первый факт, о котором вы не должны забывать — это то, что мы неизмеримо сильнее вас! Не только вашей конторы и всей вашей организации в целом, но и всех силовых структур вместе взятых. Сами понимаете, если даже бестолковый младший ангел смог играючи обезоружить вас и украсть у вас самое ценное из того, что вы имеете, а именно агентурные дела, то уж мои-то возможности значительно выше. Мне для таких фокусов даже появляться у вас не нужно. И самое неприятное для вас — это то, что у вас нет ни единого шанса физически устранить нас. Это исключено! Чтобы было понятно, почему покушения на нас не имеют ни малейшего смысла, скажу, что в моих руках или в руках у Марины Михайловны может взорваться водородная бомба, не причинив нам ни малейшего вреда. Пострадает только наша одежда, ну и местность на много километров в том направление, которое не будет находиться в тени наших тел. Вам ничего другого не остаётся, как только смириться с нашим существованием и попробовать как-то приспособиться к новым реалиям.
— Постой! — перебил его начальник, — Ты сказал «вплоть до окончания конфронтации». Какой конфронтации? Мне кажется, до недавнего времени мы не мешали вам жить. Откуда взялось это противостояние?
— Я же говорю: оттуда же, откуда вы получили задание о сборе информации о нас. Из Москвы. Подробнее не могу. Подробнее я буду разговаривать с Сергеем Телюпой. Он частично в курсе последних событий. Только и он вряд ли сможет удовлетворить ваше любопытство. Мне кажется он связан серьёзной подпиской о неразглашении. Не знаю, какой гриф Москва присвоила этому делу, не было времени поинтересоваться, но не думаю, что ниже государственной тайны.
— Ладно, — согласно кивнул Алтынбек, — это понятно! О гостайне говорить не будем. Не нашего ума это дело. Давай дальше! Ты говорил о нескольких вещах, которые мы должны понять. То, что вы сильнее — это было раз. Что ещё?
— То, что мы не стремимся к власти. Ни в каком её виде. А стремимся мы к спокойствию. Мы хотим и дальше жить так, как жили пару недель назад. Я хочу ходить в институт и учиться. Хочу свободно общаться со своими друзьями и подругами. Марина Михайловна хочет и дальше делиться своим опытом со студентами и заниматься научными исследованиями. Её старшая дочь хочет спокойно закончить десятый класс, получить свою честно заработанную золотую медаль и уехать поступать в институт. Короче, мы хотим жить жизнью обычных людей. Это понятно?