Противостояние - попаданец против попаданца
Шрифт:
Убедившись по итогам двух дней в успешном развитии наступления, я отдал директиву о переброске 3-й танковой армии из РВГК в район Погорелого Городища. Для расширения фронта удара, совместно с 5-й армией.
Согласно договоренности с Верховным, в случае успешного наступления Жукова, 3-я танковая передавалась ему (вариант "Север"). Осью наступления могла стать Сычевка; либо комфронта мог на ходу осуществить перенацеливание танкистов Романенко на Ржев. В обоих случаях, танковая армия становилась серьезным аргументом для вскрытия немецкой обороны и сокрушения, изрядно тревожившего Ставку и меня
Если же удару Западного фронта не сопутствовала удача (мало ли, попаданец-1 мог всякие предпринять контрмеры), Третья отправилась бы на юг, куда-нибудь под Козельск или даже Воронеж.
Поэтому, чтобы запустить директиву, мне было достаточно отправить одно слово. Я отбил в Москву "Север"!..
Выдвижение засадного полка началось.
Серые колонны стрелковых дивизий, железнодорожные эшелоны с танками (беречь моторесурс!), автомашины и тягачи с артиллерийскими орудиями на прицепе, зачехленные пока еще "катюши" потянулись к левому флангу наступающих войск. Туда же, в полосу пока молчавшей 5-й армии, были переброшены и ряд частей усиления из соседних армий, в том числе уже наступавших; артиллерия большой мощности, столь необходимая для взламывания немецких позиций.
Пока немцы судорожно затыкали дыры и подбрасывали резервы к точке прорыва, подтягивали и вводили в контрнаступлении танковые дивизии, наращивали удары с воздуха, перегруппировка в центре фронта Жукова завершалась.
3-я танковая получила кусок фронта шириной 12 километров примерно в центре позиций 5-й. Левый фланг армии Федюнинского как пассивный участок отрезался и передавался в соседнюю 33-ю.
А сама армия (без одной дивизии, передаваемой вместе с участком соседу слева) концентрировалась на 20-километровом участке от… до…, примыкая одним флангом к 20-й, а другим — к танкистам Романенко. В сражении 5-я должна была сыграть роль центра канн. Но не слабого, а активного, вполне самостоятельного ударного объединения.
8 августа, когда возник кризис по всему фронту наступления Западного фронта, две армии перешли в наступление.
9-00. Полтора часа бушевала огненная стихия на участке 3-й танковой Романенко. Сопровождаемые огневым валом в атаку пошли стрелковые дивизии, усиленные танками. Они должны были продавить немецкий фронт на 5-10 км, что необходимо для ввода двух танковых корпусов армии в чистый прорыв.
Я побыл пару часов и поехал на НП 5-й.
Пока на юге бушевал шторм, на фронте Федюнинкого войска постреливали. К обеду разведчики и наблюдатели доложили о переброске с "пассивного" участка немецких резервов и даже нескольких батальонов первой линии на юг. И вот тогда грянул гром и в полосе 5-й.
НП командарма было выбрано исключительно удачно. Немецкая оборона просматривалась с высоты на несколько километров и в тыл и по сторонам. Суету фрицев мы видели уже и сами. Вот они быстро отходят с позиций в тыл, там группируются, видимо садятся на машины и адью…
Пыль от колонн была заметна в чистом небе.
14-25. Начальник артиллерии фронта, улыбаясь, произнес фразу, которую я на цензурный могу перевести примерно так: Немцы еще пять минут живут, а потом начинают умирать.
Трюк с ударом после обеда предложил я сам.
Этот тактический прием (известный мне из знаний реалий 44-45-го годов) изредка применяли наши, чтобы обмануть бдительность немцев.
Мощная, но короткая (полчаса) подготовка и бойцы ринулись в бой. Не везде, но все равно во многих местах первая и
Успех Пятой был ошеломляющим — за полдня они продвинулись до 10 километров.
Неплохо наступали и войска Романенко.
Введение в бой новых сил резко изменило обстановку и в полосе главного удара. Потянувшиеся туда резервы теперь раздробились. А наступление в тыл Кармановской группировке сменило вектор усилий немецких войск и там. Если до этого существовала надежда удержать угловой столб на фланге русских, то теперь возникла серьезная угроза попасть в оперативное окружение.
Кроме того, переброска резервов по частям, так называемыми "пакетами" само по себе не есть здорово. А при оперативном прорыве — еще и опасно.
Так танкистам одного из передовых отрядов Романенко на второй день после ввода в прорыв повезло. Они выскочили в лоб на колонну немецкого батальона и растрепали ее вдрызг! Среди убитых обнаружили труп немецкого полковника с рыцарским крестом на шее.
Такие победы повышают уверенность в себе, танкисты получили возможность почувствовать сладкий вкус молниеносной войны… Теперь не немецкие танки давили гусеницами советские грузовики и расстреливали разбегающуюся по сторонам пехоту. А под советскими траками захрустели кости завоевателей и станины не успевших развернуться к бою орудий.
Об этом мне, захлебываясь словами, рассказал адъютант. Сергей рвался в бой, регулярно просился на фронт, в Действующую Армию; как наверно и положено смелому командиру, сознательно выбравшему трудную профессию "Родину защищать", он явно тяготился тыловой должностью. Я не хотел отпускать такого молодого, но преданного Родине офицера и талантливого оператора, но прекрасно понимая душевное состояние (сам такой) разрешил ему побыть в рядах наступающих, чтобы удовлетворить горячее честолюбие и молодой азарт смельчака; а заодно самому поглядеть его глазами, поближе на идущие бои…
Теперь предстояла самая сложная задача — выдержать контрудар оперативных резервов немцев. Предвестником этих контратак стали массированные налеты "фоккеров" и "юнкерсов"…
Тем более опасными эти удары могли стать, потому что Пятая, столкнувшись с глубокоэшелонированной обороной, завязла у тыловой линии немецкой обороны…
Приятно чувствовать себя умным. Еще приятней, когда это признают другие. Ход событий под Ржевом полностью подтвердил мои прогнозы, дав возможность лишний раз почесать за ухом Чувство Собственной Важности. Советское наступление на "краеугольный камень Восточного фронта" началось именно так, как я и предполагал. Еще через несколько дней в дело включилась и 3-я танковая армия, после чего я наконец-то смог вздохнуть с облегчением — все ж таки место применения этого соединения оставалось для меня загадкой до самого последнего момента. Не знаю кому как, а лично меня неопределенная угроза нервировала куда больше явной. Поэтому, когда разведка доложила об "исчезновении" танковой армии из её обычного района пребывания, я чуть было не потерял покой и сон, гадая: куда же ее занесет? А вот известие об участии входящих в нее частей в наступлении на Ржевском направлении сразу же вернуло мне душевное равновесие.