Прототип
Шрифт:
До перил, ограждающих края коридорчика, доползает уже наполовину мертвая, наполовину истерзанная туша. Тело наливается свинцом, агония затихает, на ее смену приходит непосильная ноша и слабость, картинка плывет и тускнеет. Последнее усилие. Монстр в обличье девочки и я переваливаемся через перила. Потолок высокий, метра четыре свободного падения на обломки перекрытий с торчащей арматурой. Рвать чеку гранаты? О нет, слишком просто. Я хочу перед смертью воочию увидеть, как эта дрянь будет корчиться. Конечно, если не помру раньше.
Передо мной все плывет. Худенькое тельце с непропорционально-длинными конечностями, инородный предмет, торчащий из ее горла. Она бьется
Глава 3: Темные аллеи-2
Глава III: Темные аллеи-2
1
...огненный диск солнца остановился на кульминации заката, подкрашивая небо и проступающие звезды алым багрянцем. Мертвый город. Ни людей, ни зараженных, никого. Одна бесконечная полоса мостовой, по обеим сторонам которой возвышаются здания, увенчанные шпилями и сводами монументальных колонн в форме мифических чудовищ и фантастических существ.
Я бегу. Меня преследует Оно. Мне очень страшно, я смертельно испуган. Нечто движется в темноте, совершенной тьме, пожирающий одно строение за другим. Виски стучат, сердце бешено гоняет по венам кровь, я подыхаю от отдышки, остановиться мешает животный страх, следующий по пятам. Беспросветная тьма приближается ко мне, я валюсь с ног, не в силах более двигаться - печенку выворачивает трубочкой через рот... Но ведь недавно у меня вырвали эту печенку? Как странно... Недавно... Не могу вспомнить, когда это случилось. В этом скверном месте время течет по своему неуловимому порядку. Какое-то двоякое, сюриальное чувство нереальности происходящего и в тоже время - его абсолютная подлинность! Происходит тут что-то паршивое и на редкость гаденькое... Пожалуй, не стоит бегать туда-сюда неизвестно от чего.
Сработало. То, что находилось внутри темной пустоты, пожиравшей улицу неизвестного готического городка, поняло, что оказывать давление более не выйдет и решило показаться наружу. Признаться, я морально готовился увидеть все что угодно - исчадие ада, чудовище, монстра во плоти, да хоть самого дьявола! Но не свою точную копию, разве что не в резиновых тапочках, а строгом деловом костюме. Хотя, конечно, одно крайне смущало и ставило под большой вопрос что тот я это я (помимо остального, разумеется) - его взгялд. Такого не бывает у людей. Тяжелый, полный ненавести и вселенской злобы, которую я тут же ощутил всем своим существом.
Да и потом, у людей не бывает огненных вертикальных зрачков.
– Мистер Андерсон, куда же вы бежите? Ваши жалкие попытки избежать неизбежного оказываются куда забавнее вашего примитивного человеческого интеллекта! – в следующий миг в челюсть врезается железнодорожный состав. Меня отшвыривает ударом идеально отполированной туфли на добрый десяток метров. Меня протаскивает по булыжникам, я чувствую, как лицо шлифуют напильниками! Невообразимая по челевоческим меркам сила, тем не менее, не оставляет на мне и малюсенькой царапины. Только букет болевых ощущений, приправленных
– Кто бы ты ни был, давай урегулируем конфликт мирно?! У меня тоже день не удался! Мы ведь культурные...люди?
– последнее слово встало поперек горла, но все же я его выдавил из себя. Ну конечно, люди, а как же...
– От вас веет страхом. Признайтесь самому себе, вам страшно. Ваше напыщенное спокойствие не более чем нелепая маска.
– Ведь так?– многоликий голос раздается прямо под ухом. Краешком глаза я успеваю уловить неясное, размытое от скорости движение. А затем - новая вспышка невыносимой агонии пронзает мой живот и сжимает мое горло. Я болтаюсь на Его вытянутой руке, будто тряпка. Подача воздуха перекрыта, стальные тиски душат мое горло. Садистская улыбка не сходит с Его лица на протяжении всего процесса удушья, которое длится казалось целую вечность. А потом - еще один ужасный удар под дых сводит мое нутро. Глаза лезут из орбит, каждый такт сердца неописуемой болью отдается в мозге. Затем ладонь поддевает кость и заползает под нижнее ребро...
Если в нашем мире и есть бог, то я смотрю на него. Бог боли. Злой, плохой, но все же бог. Такие боги не творят чудес, предпочитая довольствоваться страхом и ужасом абсолютного превосходства.
Но и я не кучка болтающейся бесхребетной биомассы - нате тапочком по морде! Хотел сказать я, но вышло просто замарать белоснежную сорочку отпечатком больничной обувки. Улыбка померкла на Его лице. Вещи темных богов неприкосновенны. Святотатство! В частности, покушения на рубашки темных божеств. Ответ был жесток и беспощаден: меня зашвырнули будто тенисный мячик. Вдаль, высоко-высоко...
Падение с высоты четвертого этажа я ощутил каждой клеточкой. Взболтать! Взболтать и вылеть...Уф-ф... Как же жаль, что я не разбился насмерть: вновь ни одного перелома, лишь легкие судорожно глотают воздух, силясь хоть чуточку развеять судороги, вызванные болевым шоком... Но ведь у меня повышенный болевой порог, пожиратель я или кто?! Стоило подобной мысли промелькнуть в затуманенном разуме, как боль стала стремительно проходить...
– Зачем, мистер Андерсон, зачем? Зачем, зачем вы это делаете? Зачем, зачем вы встаете? Зачем продолжаете? Неужели вы верите, что сражаетесь за что-то большее, чем ваша жизнь? Тогда скажите мне, что это, если знаете? Свобода? Или истина? Может быть, мир? А может, любовь? Иллюзии...
– вещает Он, медленно приближаясь ко мне. Словно для Него все происходящее не более, чем развлечение. Скучное, обычденное, но тем не менее развлечение... Как вечерняя прогулка по парку.
– Я понял, по-хорошему не хотим! Как скажешь!
– мой кулак перехватывают. Раздается хруст, я вскрикиваю от боли, стараюсь всеми силами высвободиться - безуспешно. Мои удары словно натыкаются на бетонную стену, а Он с невозмутимым выражением физиономии продолжает говорить.
– Опять, опять! Почему никто не может оценить моего таланта..? - меня вновь отбрасывают словно надоедливую собачонку, протаскивая по мостовой...
– Я, между прочим, актером хотел стать, выступать в театре... А тут видите ли разнонарядка приходит на Землю. Приказы сверху не обсуждаются. Хочешь - пиши жалобу, наверху посмеются. О-о-о...Еще это бесполезное тело. Что может быть более мерзким и унизительным, чем расхаживать в шкуре двенадцатилетней школьницы-малолетки?! Я у вас спрашиваю, мистер Андерсон!